Американская фантастика. Том 10

Пан прыгал в своей клетке, хватаясь за прутья решетки и взбираясь все выше, пока не добрался до самого верха. Повиснув на одной руке, он для пробы отковырнул кусок известки там, где в потолок входил прут решетки, и отправил известку в рот. Потом выплюнул ее и прыгнул на койку.

— Я проголодался.

— Ты им этого не говори, — посоветовал Горилла. — А то они не будут кормить тебя, пока ты им не скажешь все.

— А он не скажет, — вставил Счастливчик.

— Он и не должен говорить, — сказал Горилла. — Война плохое дело.

— Ты рассуждаешь как горилла. Голодать — тоже не дело.

— Многие шимпанзе умирали, но не теряли достоинства, сказал Пан. Он ухватился за прутья решетки и немного покачался. Затем снова прыгнул на койку, почистился и закрыл лицо руками.

Вошли два человека, по-видимому выполнявшие здесь обязанности надзирателей и одетые в комбинезоны, которые обычно носят рабочие нефтяных компаний; тут они заменяли униформу. Держа оружие наперевес, они остановились у самой решетки. Следом вошел еще человек и подал еду сначала Горилле, а потом Счастливчику. И вышел.

— А Пану? — спросил Горилла.

— Ему жрать не дадут, — сказал один из стражей.

Горилла фыркнул и взял со своего подноса кусок хлеба.

— Держи, Пан.

— Нельзя, морячок, — сказал страж и поднял дуло своего автомата.

— Ребята, это же не по-человечески! — воскликнул Счастливчик.

— Наоборот, — сказал Пан. — Именно по-человечески.

— Я не хочу есть, — заявил Горилла. — Можешь забрать эту баланду.

— И мою тоже, — сказал Счастливчик.

Один из стражей свистнул, холуй вернулся и убрал подносы. Звякнул металл, и наши друзья снова оказались одни.

— Теперь нам все понятно, — сказал Счастливчик.

— Думаю, нам лучше уйти отсюда, — предложил Пан.

Моряки посмотрели на него.

— Люди — слишком узкие специалисты, — продолжал Пан. По-видимому, одни строят тюрьмы, а другие строят клетки. По крайней мере, ни в одном почтенном зоопарке никто не посадит шимпанзе в такую клетку.

Он протянул руку и вырвал прут решетки из гнезда в полу.

Потом согнул еще один.

— Воображаю, что натворил бы здесь горилла, — сказал он. — За кого они меня принимают? За мартышку?

Он согнул еще один прут.

Когда образовалась дыра достаточно большая, чтобы в нее пролезть, он связал два прута решетки в узел.

— Знак Зорро, — пояснил Пан. — Я читал об этом комиксе.

— Не из-за плеча ли доктора Бедояна? — спросил Счастливчик.

Пан уже выбрался из камеры.

— Вряд ли, — сказал он и засмеялся: по крайней мере это прозвучало как смех. — Глупо. Я регрессировал, или деградировал, или уж не знаю там что. — Он протянул руку и сорвал замок с решетки Счастливчика. — С этого надо было начать. Но я люблю физические упражнения, от них лучше себя чувствуешь.

Он сорвал замок и с решетки Гориллы и направился вприпрыжку к единственному зарешеченному окну, опираясь на руки как на костыли. Выдирая один за другим прутья решетки, он передавал их Горилле.

— Не стоит производить излишнего шума, — сказал он. — Готово. Дай-ка мне руку, Счастливчик.

Держась за раму окна одной рукой, другой он помог Счастливчику выкарабкаться наружу. Затем помог и Горилле взобраться на окно и спрыгнул на землю, оставив мичмана наверху.

Горилла, приземлившись, крякнул.

Они зашли за фальшивое газохранилище и оказались у ограды из колючей проволоки. Пан взглянул на ограду и крякнул, подражая Горилле.

— С этим мы справимся в два счета.

— Осторожней, — сказал Счастливчик. — Проволока может быть под током. — Он огляделся и показал на росший неподалеку дуб. — Тут такой казенный порядок, что нам придется отломать ветку от дуба. Даже палки не найдешь.

— Большое дело, — сказал Пан. Он вскарабкался на дерево, отломил увесистый сук и слез. — Держи, старик.

Счастливчик осторожно прислонил сук к колючей проволоке. Искры не было, и он сказал:

— Давай, Пан.

Пан оттянул проволоку к земле, и все перешагнули ее.

Оба моряка ковыляли с трудом — ботинки, лишенные шнурков, соскакивали с ног. Пан привел их к холмику, на котором росла рощица лиственных деревьев, изредка встречающихся среди сосновых лесов Флориды. Тут он стал прыгать с дерева на дерево и вскоре вернулся с пучком тонких стебельков каких-то вьющихся растений.

Счастливчик и Горилла принялись плести шнурки для ботинок. Делали они это искусно и быстро.

Пан Сатирус вновь отправился на прогулку по деревьям. Он вернулся, жуя сердцевину пальмовой ветки.

Горилла кончил плести шнурки и делал пояс.

— Я, конечно, не большой физиономист по вашей части, но у тебя, Пан, счастливое лицо.

Пан кивнул. Он раскачивался, держась на пальцах рук, оторвав ноги от земли.

— Это не тропический лес, — сказал он. — Это всего лишь субтропический лес. И даже не лес, а маленькие рощицы. Но впервые в жизни я чувствую себя настоящим шимпанзе, а не какой-то игрушкой в руках человека.

Счастливчик вытянул ноги и прислонился спиной к дереву.

— Это все равно что получить корабль в собственное распоряжение, Горилла. Ни тебе офицеров, ни министерства военно-морского флота, которые говорят, что ты должен делать.