Американская империя. Прогноз 2020–2030 гг.

Говоря об истории, мы вспоминаем людей и события. Такой способ неплох, но упускает одну вещь. Когда мы думаем о последнем десятилетии – с Дональдом Трампом и Владимиром Путиным, Китаем и Украиной, – мы имеем дело с верхушкой айсберга. Суть скрыта в его подводной части, в глубокой структуре и развитии, которые трудно разглядеть, но которые управляют действующими лицами и событиями.

Начнем с институционального цикла. Первый цикл создал федеральную власть, второй пересмотрел отношение федеральной власти к властям штатов, третий – отношение федеральной власти к экономике и обществу, а четвертый цикл переопределит отношение федеральной власти к самой себе. Под последним я подразумеваю переопределение способов, с помощью которых правительство устанавливает приоритеты, пытается их достичь и отчитывается о сделанном. Звучит как относительно небольшое изменение. На самом же деле оно столь же радикально, как и сдвиг после Второй мировой войны. Этот сдвиг трансформирует массивную структуру, имеющую тесные связи со всеми аспектами социума, и при этом изменит не только сами отношения, но и принцип функционирования всего общества.

В третьем и текущем цикле федеральная власть разделена на два элемента: избранные должностные лица, а также их прямые подчиненные – и назначаемые исполнители. Так было с самого основания США, но в третьем цикле баланс сместился, когда исполнители стали более самостоятельными, теснее связанными со всеми аспектами управления, а также со многими частями общества. Формально этот сдвиг произошел вне политики (в том смысле, что он не затрагивал избирательный процесс), но обладал слабовыраженной политической идеологией, а именно – идеологией компетентности.

Эта идеология коренится в природе институционального кризиса, поддерживаемого в некоторой степени кризисом социально-экономическим. Как мы все чаще наблюдали за последние несколько десятилетий, основой институциональной проблемы стало значительное расширение полномочий федерального правительства, его очевидной мощи, а также неспособность власти создавать последовательные и понятные законы и политику. Под понятностью подразумевается способность граждан, подчиняющихся этим законам, понимать их. Примером, который я часто упоминаю, является Закон о доступном здравоохранении[37], который затрагивает жизнь практически каждого человека, но при этом настолько длинен и сложен, что вряд ли кто-нибудь полностью понимает его значение.

Расширение полномочий федерального правительства создало веру в его эффективную власть. Поэтому неэффективность власти рассматривается не как системный сбой, а как результат преднамеренного вреда ради выгоды сильных мира сего и причинения ущерба остальным. Иными словами, поскольку власть федерального правительства не подвергается сомнению, его неудачи воспринимаются все большим числом людей как преднамеренные. Поэтому, как и в случае любых социальных опасений, в грядущее десятилетие среди людей будет усиливаться уверенность в том, что федеральное правительство находится в руках заговорщиков. Такой заговор был немыслим в двух предыдущих институциональных циклах, потому что власть являлась не столь всеохватной. Однако в 2020-х годах имидж правительства таков, что заговор кажется единственно разумным объяснением его неудачных действий. Это недоверие вызовет страх перед экономическими интересами, порожденный провалом текущего социально-экономического цикла. Психологически 2020-е годы станут мрачным временем, когда настоящие институциональные, социальные, экономические и геополитические неудачи не будут браться в расчет. Страшно даже подумать о том, что нацию контролируют невидимые силы. Возможно, еще страшнее столкнуться с правдой, которая заключается в том, что ситуацию контролирует не конкретный человек, а властные институты. Начиная со Второй мировой войны федеральная система строилась, исходя из признания ценности профессиональных знаний, и в течение большей части данного периода она функционировала эффективно. Однако тезис, согласно которому эти знания могут привести к неудаче, потребует впечатляющего сдвига в глазах общественности, даже несмотря на то, что презрение к правительству уже давно стало частью культуры. Это ключевая угроза для институциональной структуры третьего цикла и технократии, контролирующей институты власти. Давящая значимость роли США на мировой арене и неспособность технократии выйти из интеллектуального тупика, в котором она оказалась, будут двумя наиболее важными факторами переходного периода перед новым институциональным циклом 2020-х годов.