Американская империя. С 1492 года до наших дней

На место были направлены бостонская полиция и отряды милиции, чтобы удостовериться в том, что бастующие не вмешиваются в отправку обувных заготовок за пределы штата. Акции рабочих продолжились, а городские лавочники и торговцы провизией предоставляли им продукты питания. Забастовка была на подъеме в течение всего марта, но к апрелю уже пошла на спад. Промышленники начали предлагать повышение заработной платы, чтобы вернуть рабочих на фабрики, не признавая при этом профсоюзы, с тем чтобы работники оставались с работодателями один на один.

Как пишет А. Доули в своем исследовании «Класс и местная община», посвященном забастовке в Линне, большинство рабочих-обувщиков были уроженцами США. Они не соглашались с социально-политическим порядком, державшим их в бедности, как бы его ни воспевали в американских школах, церквах и газетах. В Линне, по мнению Доули, «красноречивые и активные ирландские обувщики и кожевники присоединились к янки, напрочь отвергая миф о процветании. Ирландские рабочие и рабочие-янки совместно… искали кандидатов от рабочих на выборах и сопротивлялись разгону забастовок местной полицией». Пытаясь понять, почему этот пламенный классовый дух не привел к независимому революционному политическому действию, исследователь приходит к выводу, что основной причиной являлась электоральная политика, которая направляла энергию сопротивленцев в каналы системы.

А. Доули спорит с некоторыми историками, утверждавшими, что высокий уровень мобильности рабочих не давал им возможности самоорганизации революционными способами. Он отмечает, что, хотя в Линне на улицы тоже вышли массы людей, за этим «скрывался факт существования практически постоянного меньшинства тех, кто играл ключевую роль в организации беспорядков». Исследователь также предполагает, что мобильность помогает людям видеть то, что другие находятся в подобном им положении. Доули утверждает, что борьба европейских рабочих за политическую демократию, притом что себя они считали борцами за экономическое равноправие, сделала их классово сознательными. Однако американские рабочие к 30-м гг. XIX в. уже добились политической демократии, и потому их экономические битвы могли быть перехвачены политическими партиями, которые размывали классовые противоречия.

Но даже это не могло остановить радикализм рабочего движения и рост классового сознания, если бы не тот факт, что, по словам Доули, «целое поколение в 60-е годы XIX в. было отправлено на запасной путь из-за Гражданской войны». Наемные рабочие, выступавшие за сохранение Союза, встали на сторону своих работодателей. Вопросы государственности оказались важнее классовых: «В то время когда десятки промышленных населенных пунктов, таких, как Линн, кипели от сопротивления индустриализации, политика на общенациональном уровне была занята вопросами войны и Реконструкции». Политические партии стояли на определенных позициях, предлагали выбор, затушевывая тот факт, что сама по себе политическая система и состоятельные классы, интересы которых она представляла, отвечали за появление тех проблем, которые они теперь предлагали разрешить.

В годы Гражданской войны и на Севере, и на Юге классовое сознание было подавлено милитаризмом и политическим единством, вызванным военным кризисом. Это единство было подкреплено риторикой и оружием. Начавшуюся войну объявили войной за свободу, но рабочих, рискнувших бастовать, атаковали солдаты, индейцев в Колорадо уничтожала армия США, а тех, кто посмел критиковать политику Линкольна, бросали в тюрьмы без суда – в то время было, наверное, около 30 тыс. политзаключенных.

Однако и на Севере, и на Юге наблюдались признаки несогласия с таким единством. Существовали недовольство бедных богатыми, бунт против доминировавших политических и экономических сил.

На Севере война принесла высокие цены на продукты питания и товары первой необходимости. Цены на молоко, яйца и сыр выросли на 60—100 % для тех семей, которые и по прежним меркам не могли себе их позволить. Историк Э. Файт в работе «Социальные условия и промышленность на Севере во время Гражданской войны» так описывал ситуацию: «Работодатели стремились присвоить себе все или почти все прибыли, связанные с повышением цен, не желая дать работникам их справедливую долю этих доходов посредством повышения заработной платы».

В годы войны забастовки проходили по всей стране. В 1863 г. спрингфилдская газета «Рипабликен» писала, что «рабочие практически всех отраслей за последние несколько месяцев провели забастовки», а в выходившей в Сан-Франциско «Ивнинг буллетин» говорилось, что «у сан-францисских рабочих новая страсть – забастовки за повышение жалованья». В результате этих действий формировались профсоюзы. В 1863 г. филадельфийские обувщики объявили, что повышение цен требует создания организации.