Американская мечта

Я внял этому предостережению, пришел к Леоноре и все рассказал ей. А она – мне следовало бы догадаться заранее – закатила жуткую истерику. А наутро произошла уже настоящая катастрофа. У дочери Бесс ночью был нервный срыв, она словно обезумела. И слуги кое-что слышали. Что означает – об этом узнали все на свете. И нас осудили. Ты можешь вытворять все, что угодно, лишь бы сор из избы не выносил. Леонора оставила меня и уехала. И забрала с собой Дебору. Отказалась дать развод и лишила меня всех прав на ребенка. Мне запрещалось видеть Дебору, пока ей не исполнится восемь лет, да и после этого только часовые свидания. Я не виделся с ней по-настоящему до ее пятнадцати лет. – Он перевел дыхание и поглядел на пламя в камине. – Мне было над чем поломать голову. Никогда в жизни я не подвергался такому искушению, как в ту ночь. Меня постоянно донимала мысль, что если бы я воспользовался тогда представленным мне шансом, то мог бы стать президентом или королем. – Он сделал основательный глоток коньяку. – Я решил, что единственное объяснение заключается в том, что Бог и Дьявол тяготеют к незаурядным личностям. Не знаю, часто ли они вмешиваются в жизнь обыкновенных людей, – едва ли можно как следует позабавиться на каком-нибудь ранчо, – но неужели ты думаешь, что Бог и Дьявол обходят своим вниманием людей вроде Ленина, Гитлера или Черчилля? Разумеется, нет. Они предлагают свои услуги и требуют за них плату. Вот почему люди, облеченные властью, порой совершают такие нелепые ошибки. Например, император Вильгельм. Ведь на самой вершине нет ничего, кроме магии. И немногие избранные не торопятся разглашать эту маленькую тайну. Но как раз поэтому, друг мой, не так-то просто взобраться на самый верх. Ибо ты должен быть готов завести дела или с Тем, или с Другим, а для человека заурядного это нелегко. Рано или поздно он прекращает свое восхождение и застревает где-то посередине. Но я знал, что в ту ночь я был готов ко всему. Инцест – это врата к самым темным источникам власти, а мне уже в молодости предоставилась возможность войти в них. – Келли вздохнул. – Это испытание заставило меня на долгие годы забыть о сексе.

– По вашей репутации этого не скажешь.

– Такую репутацию я приобрел позже. Но некоторое время я вел себя как пай-мальчик. Настоящий пай-мальчик. Но потом излечился от этого. Знаешь почему?

– Почему?

– Леонора разорилась. А во всем виноват ее чертов католицизм. Она не могла вздохнуть, пока не решала, что святые сидят возле ее постели. Так или иначе она потеряла в биржевых операциях половину своего наследства, идиотка проклятая! И вдруг оказалась в весьма стесненном материальном положении. Прежде Леонора не брала у меня денег, но теперь она могла рассчитывать только на проценты с оставшегося капитала. И тут выяснилось, что денежки для нее важнее морали. В обмен на большую сумму наличными я получил полное право заниматься воспитанием Деборы. Впрочем, дочь и мать уже давно не выносили друг друга. Леонора запихала ее в монастырскую школу. А теперь у нас с Деборой появился свой дом.

– И что же? – спросил я.

– Счастливые времена. – Он отвернулся и посмотрел в сторону. – Не так-то просто говорить об этом. Особенно сегодня ночью. Но я был по-настоящему счастлив, пока Дебора не вышла замуж за Памфли. Нет, не подумай, мне нравился Памфли, он чем-то напоминал Мангаравиди. Но он был слишком стар для нее и к тому же нездоров. Ладно, не будем касаться печальных сторон всего этого.

– Дебора рассказывала, что Памфли был отличным охотником, – сказал я, просто чтобы поддержать разговор. На душе у меня было паршиво. Я не понимал, закончил ли Келли свой рассказ или это только начало.

– Когда-то он действительно был хорошим охотником. В медовый месяц он повез ее поохотиться в Африку, но по джунглям Дебора лазила с егерем. Да и поездка была недолгой. Памфли плохо себя чувствовал. Кроме того, у Деборы были сложности с Деирдре.

– Так она вышла замуж беременной?

– Боюсь, что да, – с некоторым раздражением ответил он. – Собственно, что ты хочешь выяснить? – Казалось, он был готов забыть о своем британском произношении.

– Хотелось бы знать, кто отец Деирдре.

– Неужели ты думаешь, что Дебора болтала об этом на каждом углу?

И ее смерть вдруг вновь разверзла пропасть между нами.