Американские боги

В квартале от депо был бар «Приют оленя», туда и подтянулась после поисков большая часть спасателей. Все были уставшие и подавленные, разговаривали о том, что сильно похолодало, что Элисон объявится не сегодня-завтра, даже не подозревая том, какой из-за нее поднялся переполох.

– Вы не думайте из-за этого плохо о нашем городе, – сказал Броган. – Хороший у нас город.

– Лейксайд, – сказала миловидная женщина, чьего имени – если она вообще ему представлялась – Тень не запомнил, – самый лучший город в Норт Вудс. Знаете, сколько в Лейксайде безработных?

– Нет, – признался Тень.

– Меньше двух десятков, – сказала она. – У нас в городе, считая окрестности, проживает более пяти тысяч человек. Пусть мы и не богаты, зато у всех есть работа. Не то что в шахтерских городках на северо-востоке – большинство из них просто вымерло. Животноводческие городки пострадали из-за снижения цен на молоко и низкой стоимости свинины. Знаете, отчего фермеры на Среднем Западе чаще всего отправляются на тот свет, если только не умирают своей смертью?

– Кончают жизнь самоубийством? – рискнул предположить Тень.

Женщина огорчилась.

– Вот именно! Накладывают на себя руки. – Она покачала головой и продолжила: – В округе полным-полно городов, которые только и живут за счет охотников и отдыхающих: отдали денежки – теперь езжайте домой со своими охотничьими трофеями да мошкариными укусами. А еще есть поселки компаний, так там вообще все в ажуре, пока Уол-март не перенесет свою оптовую базу в другое место, или пока 3М82 не приостановит выпуск коробок для CD, или ни с того ни с сего куча народу не сможет платить по ипотеке. Простите, забыла, как вас зовут?

– Айнсель, – сказал Тень. – Майк Айнсель.

Он пил пиво местного производства, сваренное на родниковой воде. Отличное пиво.

– А я Колли Кнопф, – сказала женщина, – сестра Долли. – Лицо у нее до сих пор было красное от мороза. – То есть я хочу сказать, что Лейксайду повезло. У нас здесь всего понемножку: сельское хозяйство, легкая промышленность, туризм, ремесла. Школы замечательные.

Тень смотрел на нее с недоумением. В ее словах сквозила какая-то пустота. Будто он слушал коммивояжера, который знает свое дело и верит в доброкачественность своего товара, но при этом больше всего на свете хочет всучить тебе сразу все свои щетки или полный комплект энциклопедий. Судя по всему, мысль эта довольно явственно отразилась у него на лице.

– Простите, – сказала она. – Просто когда что-то любишь, хочется все время об этом говорить. Чем вы занимаетесь, мистер Айнсель?

– Мой дядя торгует антиквариатом по всей стране. А я таскаю большие и тяжелые вещи. Работа хорошая, но непостоянная.

Черная кошка, талисман бара, крутилась у Тени под ногами и терлась мордочкой о ботинок. Наконец она запрыгнула на скамейку, улеглась у него под боком и заснула.

– По крайней мере у вас есть возможность путешествовать, – сказал Броган. – А еще чем-нибудь занимаетесь?

– У вас найдется восемь четвертаков? – спросил Тень.

Броган порылся в карманах. Нашел пять четвертаков и толкнул через стол Тени. Колли Кнопф добавила оставшиеся три.

Тень выложил монеты на стол в два ряда по четыре штуки. Потом, едва шевельнув рукой, «провалил» монеты сквозь стол: будто бы половина монет упала сквозь деревянную столешницу из левой руки в правую.

Потом он зажал все восемь монет в правой руке, в левую взял пустой стакан, накрыл стакан салфеткой и сделал так, что монеты одна за другой исчезли из правой руки и с отчетливым звяканьем упали на дно накрытого салфеткой стакана. Затем он показал, что в руке ничего нет, и снял салфетку со стакана: монеты лежали внутри.

Он вернул монеты – три Колли, пять Брогану – но потом взял у Брогана обратно один четвертак, подул на него, и четвертак превратился в пенни. Он отдал его Брогану, тот пересчитал свои четвертаки, и к его полному изумлению их снова оказалось пять.

– Да вы прямо Гудини! – восхищенно закудахтал Хинцельманн. – Ничего себе!

– Я дилетант, – поскромничал Тень. – Мне еще много чему нужно учиться. – И все-таки где-то в глубине души у него шевельнулось чувство гордости. Он впервые показывал фокусы взрослой аудитории.

По дороге домой он заехал в продуктовый магазин за упаковкой молока. За кассой сидела знакомая рыжеволосая девушка с заплаканными глазами. Лицо у нее было сплошь усеяно веснушками.

– Я тебя знаю, – сказал Тень. – Ты... – он чуть не выпалил «специалистка по Алка-Зельтцер», но вовремя прикусил язык. – Ты, – сказал он, – подруга Элисон. Из автобуса. Надеюсь, все образуется.

Она шмыгнула носом и кивнула.

– Я тоже.

Она усердно высморкалась в платок и затолкала его обратно в рукав. У нее был значок, на котором было написано: ПРИВЕТ! Я СОФИ! ХОЧЕШЬ СБРОСИТЬ 30 ФУНТОВ ЗА 30 ДНЕЙ, СПРОСИ МЕНЯ, КАК!

– Мы сегодня весь день ее искали. Пока безуспешно.

Она кивнула, и из глаз у нее опять потекли слезы. Она провела упаковкой молока перед сканирующим устройством, сканер пиликнул и выдал стоимость товара. Тень протянул два доллара.