Американские боги. Король горной долины. Сыновья Ананси

Деньги текут через казино непрерывным серебристо-зеленым потоком, переливающимся из рук в руки, от игрока к крупье, от крупье к кассиру, от кассира к управляющим, от управляющих к службе безопасности и в конце концов вливаются в святая святых, сокровенное хранилище, счетную комнату. Именно здесь, в счетной комнате казино, в которое вы пришли отдохнуть, банкноты сортируют, складывают, приходуют. Однако постепенно здесь появляется все больше пустого пространства — по мере того, как все больше денежных потоков, текущих через казино, превращаются в потоки виртуальные: в электронную последовательность ноликов и единичек, бегущую по телефонным линиям.

В счетной комнате вы видите троих мужчин: они пересчитывают деньги под неусыпно бдящим стеклянным взглядом видеокамер — и тех, которые они сами видят вокруг себя, и крошечных видеокамер-жучков, которых не замечают. За одну смену каждый пересчитывает столько денег, сколько ему не заплатят за всю его жизнь. Каждый из них спит и видит заоблачные суммы, пачки банкнот, запечатанные бумажными лентами, проигранные и разложенные по стопкам деньги. Каждый из них не реже, чем раз в неделю невольно задумывается о том, как обойти систему безопасности и сбежать с таким количеством денег, какое только можно с собой унести, и каждому эта мечта по здравом размышлении кажется несбыточной, и он решает довольствоваться стабильным жалованьем, отмахнувшись от двойного наваждения — тюрьмы или могилы с надписью: «Неизвестный».

Здесь, в святая святых, работают три человека, которые считают деньги, здесь же присутствует охрана, которая за ними наблюдает, приносит и уносит деньги; но здесь находится и еще один человек. На нем безукоризненный пепельно-серый костюм, у него темные волосы, он чисто выбрит, ни его лицо, ни повадки совершенно не откладываются в памяти. Никто даже не замечает его присутствия, а если на него все-таки обратили внимание, то через секунду о нем забывают.

Когда смена заканчивается, открываются двери, человек в пепельном костюме выходит из комнаты и идет вместе с охраной по коридорам, где на полу — ковры с вышитыми на них монограммами. Они катят сейфы с деньгами ко внутренней погрузочной площадке и там перетаскивают их в бронированные автомобили. Когда открывается дверь пандуса, через которую бронированная машина выезжает на утренние улицы Лас-Вегаса, человек в сером костюме проходит незамеченным в дверной проем и спускается по пандусу на тротуар. Он даже не поднимает головы, чтобы взглянуть на городской пейзаж, который слева от него силится воспроизвести очертания Нью-Йорка.

Лас-Вегас превратился в город-мечту из детской книжки с картинками — вот сказочный замок, а вон черная пирамида со сфинксами по бокам, испускающая в темноту белый свет, точно посадочные огни для НЛО, и повсюду неоновые оракулы и вращающиеся экраны предсказывают счастье и удачу, рекламируют местных и заезжих певцов, комиков и магов, повсюду сверкают манящие, зазывающие огни. Каждый час вулкан взрывается лавиной огня и света. Каждый час пиратское судно топит королевский линейный корабль.

Человек в пепельном костюме легко и свободно шагает по тротуару и чувствует, как через город течет поток денег. Летом солнце прокаливает город, и из каждого магазинчика, мимо которого он проходит по жарким и потным улицам, веет зимним кондиционированным воздухом, охлаждающим покрытое испариной лицо. В этом оазисе зимы посреди пустыни сухо и холодно — и это ему нравится. В его воображении деньги перемещаются по гигантской сети, трехмерной «колыбели для кошки», сплетенной из света и движения. Самое притягательное в этом пустынном городе — скорость перемещения денег, путь, который они проходят, передвигаясь с места на место, переходя из рук в руки: это настоящий драйв, это кайф, и кайф гонит его на улицу, как наркомана.

За ним, держась на некотором расстоянии, медленно едет такси. Он не замечает его; ему даже в голову не приходит обратить на него внимание: его самого так редко замечают, что мысль о том, что за ним могут следить, кажется почти невероятной.

Сейчас четыре утра. Он подошел к отелю и казино, которое уже лет тридцать как вышло из моды, но пока еще держится на плаву, — а завтра или через шесть месяцев его взорвут и снесут, построят на его месте новый дворец развлечений и забудут о нем навсегда. Никто не знает его, никто его не помнит. Бар в фойе обшарпанный и тихий, в воздухе висит голубой застоявшийся сигарный дым, в приватной комнате наверху кто-то вот-вот проиграет в покер несколько миллионов долларов. Человек в пепельном костюме усаживается в баре, на несколько этажей ниже той комнаты, где играют в покер. Официантка его не замечает. Фоном, почти на каком-то подсознательном уровне играет «Почему он не станет тобой?» в мьюзаковской трансляции.[75] Пять двойников Элвиса Пресли, каждый в комбинезоне своего цвета, смотрят по телевизору ночной повтор футбольного матча.