Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга VIII

Внимательно ознакомившись с записями в этой книге и сопоставив приходы с расходами, детективы сделали неожиданное для себя открытие. Выяснилось, что за последний год своей жизни Вивьен Гордон получила из различных источников более 100 тыс.$ и потратила немногим более. У неё не было сбережений, фактически женщина жила в кредит, все получаемые суммы уходили на выплаты долгов. Шикарная женщина, «звезда гламура» пускала пыль в глаза и изображала из себя во всём успешную даму, а по сути балансировала на грани банкротства.

Другой интересной находкой оказался дневник убитой. В те десятилетия ведение «личного дневника» являлось модой, как, впрочем, и «личного альбома» [последний предназначался для гостей и друзей, которые делились на его страницах соком мозга — обычно это были стишата, зарисовки или шутки с претензией на оригинальность или шарм]. Дневник Вивьен Гордон оказался весьма любопытен своей откровенностью. Так, например, в записи от 6 марта 1930 года рассказывалось, как Вивьен посетила офис своего друга адвоката Джона Рэйделоффа (John A. Radeloff) в его отсутствие и устроила там небольшой обыск. В результате она отыскала записи последнего, из которых следовало, что годом ранее — весной 1929 года — Джон приударил за подругой Вивьен Гордон. Она же в то время находилась в больнице, и сердечный друг Джон никак не мог найти время, чтобы навестить её. Теперь же истинная причина его занятости стала Вивьен известна и вызвала приступ бешенства, что нашло отражение на страницах дневника.

Там же содержались записи о том, как Гордон знакомила различных джентльменов с женщинами из всевозможных клубов и театров. Фактически это было плохо замаскированное сводничество, поскольку все эти женщины брали за свои интимные услуги деньги. Мужчины платили назначенные суммы не только женщинам, с которыми их знакомили, но и Вивьен за её «посредничество».

На страницах дневника во множестве давались характеристики людям, почти всегда эмоциональные и злобные. Часто в самом разном контексте всплывала фраза: «Все люди — звери» («All men are beasts»). По-видимому, Вивьен считала такого рода сентенции яркими и оригинальными.

Свой день рождения, приходившийся на 28 сентября, Гордон считала самым несчастливым днём жизни. Рассуждения по поводу неизбежного старения и разного рода жизненных неудач постоянно мелькали даже в записях, не имевших никакого отношения к этим темам. Общую тональность дневника можно было с полным правом охарактеризовать как озлобленно-мрачную и депрессивную. Светлых, весёлых, или хотя бы ироничных записей в нём практически не имелось. Этому вряд ли следовало удивляться, принимая во внимание то, чем занималась Вивьен Гордон, с кем общалась и тот факт, что на протяжении многих лет она систематически употребляла кокаин.

Однако особый интерес Сэмюэля Сибари вызвали не эти довольно банальные рассуждения убитой, а ряд необычных записей, посвящённых некоему влиятельному мужчине, которого Вивьен Гордон ни разу не назвала ни по имени, ни по фамилии. Впервые упомянув загадочного мужчину, она так и написала: «Я никогда не назову этого человека».

Этот персонаж появлялся в минуты, когда Вивьен в силу неких причин было особенно плохо. Он обычно приносил с собой бутылку виски, подолгу разговаривал с ней, добровольно принимая на себя функцию эдакого психотерапевта, и неизменно успокаивал. Последняя запись об этом странном тайном друге относилась к началу августа 1930 года. Тогда мужчина провёл с Вивьен почти всю ночь и ушёл только под утро, вдохнув в неё силы и зарядив оптимизмом.

Таинственный друг не был бандитом. Знакомых гангстеров Вивьен Гордон называла в дневнике либо по фамилиям, либо хорошо узнаваемыми кличками.

Этот мужчина не являлся обычным клиентом, обращавшимся к услугам Вивьен при поиске любовницы. Во всяком случае, из находившихся в дневнике записей это не следовало.

Судья Сибари не без оснований посчитал, что влиятельным другом, чьё имя и фамилию Вивьен Гордон пообещала не называть, являлся Джои Крейтер, «самый надёжный юрист» Нью-Йорка.

Довольно быстро нью-йоркские репортёры узнали о существовании дневника Вивьен Гордон, хотя его содержание оставалось некоторое время неизвестным [лишь 14 марта прокурор МакЛохлин сделал краткое сообщение о наличии в распоряжении следствия дневника и его содержании]. Тем не менее практически никто не сомневался в том, что там окажется великое множество интересных фамилий и неожиданных пикантных историй.

То, что последовало далее, застало врасплох всех, следивших за расследованием убийства Вивьен Гордон. 4 марта 1931 года стало известно о трагической смерти её дочери, которую звали Бенитой [так же, как и мать до смены имени и фамилии]. 16-летняя девушка была найдена в кухне дома отца с головой, засунутой в духовку. Плита была исправна, газовый вентиль в момент обнаружения тела оставался открыт… Трагедия произошла в Одюбоне (Audubon), штат Нью-Йорк, где проживали бывший муж и дочь «звезды гламура».