Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX—XX столетий. Книга III

3) С точки зрения современных судебно-медицинских представлений предположение, согласно которому Полковник Своуп и его племянник умерли от отравления цианистым калием, который был найден в их желудках спустя более десяти недель после смерти и бальзамирования тел, представляются совершенно недостоверными. В 1910 году токсикологи не могли обнаружить следы этого яда в желудках после бальзамирования трупов просто в силу недостаточного совершенства лабораторного оборудования и технологии судебно-химических исследований. Это означает, что Полковник Своуп и его племянник Крисман Своуп не умирали от цианистого калия.

4) То, что цианид был найден в желудках обоих умерших, означает, что он попал туда после эксгумации. Поскольку в силу естественных процессов [вроде движения грунтовых вод, загрязнения лабораторной посуды и т.п.] он попасть туда никак не мог ввиду исключительной редкости в те времена циановых соединений, остаётся признать, что цианид калия был введён в желудки умышленно. Это сделал кто-то, кто был ответственен за работу с изъятыми из трупов органами и их хранение. На роль виновника отлично подходит Уолтер Хейнс, но в действительности обвинять его в этом нельзя, поскольку нам сейчас неясно где и как хранились изъятые при эксгумации органы на протяжении января и февраля 1910 г., кто имел к ним доступ, почему их исследование проводилось с заметной задержкой. Но нельзя не признать того, что адвокат Фрэнк Уолш совершенно верно указывал на недопустимость того порядка обращения с биологическими образцами, что имел место в данном деле, а именно – местная служба коронера была полностью устранена от судебно-медицинского вскрытия трупов и последующей судебно-химической экспертизы изъятых внутренних органов, сами органы сначала вывозились с территории штата, затем [спустя 6 и более недель] их фрагменты ввозились обратно, причём не в аутентичном виде, а уже будучи измельченными и гниющими.

5) В контексте сказанного в предыдущем пункте очень подозрительно выглядит исчезновение стенограмм заседаний коронерского и Большого жюри. Напомним, что эти важнейшие документы так и не были найдены, а работник судебного архива, допустивший их утрату, не был назван и, соответственно, не понёс наказания. Полное равнодушие судебных властей и окружной прокуратуры к такому вопиющему инциденту наводит на ту довольно очевидную мысль, что в данном случае мы имеем дело не с небрежностью или ошибкой, а с умышленной утратой документов. И это действие было направлено на защиту интересов стороны обвинения, то есть самой окружной прокуратуры и Департамента юстиции штата. Напомним, что высокопоставленный работник этого самого Департамента Джеймс Рид принимал участие в первых двух судебных процессах в составе команд обвинения. Причём, во время второго суда Рид уже ушёл из Департамента юстиции, избравшись в Сенат штата, но деньги, полученные от «Мэгги» Крисман Своуп надо было отработать и сенатор, засучив рукава, отправился в суд. То есть стенограммы коронерского и Большого жюри были уничтожены с целью помешать защите Беннета Хайда свободно оперировать этими документами в суде.

6) Почему исчезнувшие стенограммы были опасны для стороны обвинения и полезны защите Хайда? Да как раз потому, что во время работы коронного и Большого жюри никто об отравлении цианистым калием не заикался. Речь тогда шла только о смерти от стрихнина. В своём месте не зря был приведён дословно вердикт коронерского жюри – из его содержания видно, что жюри исследовало вопрос возможности смерти потерпевших от отравления стрихнином. Мы должны признать абсолютную правоту адвоката Уолша, утверждавшего, что версия об использовании цианистого калия созрела в умах обвинителей лишь в марте 1910 г. И из этого пункта автоматически вытекает нижеследующий.

7) Нельзя не признавать хорошую осведомленность адвоката Фрэнка Уолша и его отменную работу по этому делу. Он явно имел хороший источник информации – а возможно, и не один! – в офисе прокурора. Мы видим, что Уолш знал содержание переписки прокурора с экспертами из Чикаго, Уолш оказался осведомлён об исчезновении протоколов коронерского и Большого жюри и пр. Если бы не отличная работа адвоката, Беннет Хайд никогда бы не вышел на свободу, поскольку собранных против него данных хватило бы на осуждение десятерых обвиняемых!