Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX—XX столетий. Книга III

Поскольку мама не появилась, сын решил позвонить её другу Уилльяму Роберту Френцелю (W. R. Frentzel), проживавшему буквально в полукилометре. Насколько можно понять из весьма скупой официальной информации, «Боб» Френцель был тем самым мужчиной, отношения с которым послужили причиной распада семьи Уизерсов. Точный возраст его автор установить не смог, но поскольку Френцеля характеризовали как «почтенного» и «уважаемого», он был заметно старше Беаты, то есть, в возрасте за 50 лет. Уилльям заверил подростка, что Беата к нему в тот день не заходила. Почувствовав тревогу подростка, мужчина явился в дом Уизерсов и предложил Чарльзу осмотреть гардероб матери. По результатам осмотра выяснилось, что отсутствуют кашемировое пальто Беаты, её полусапожки, шарфик и шляпка. То есть, судя по всему женщина куда-то ушла или уехала.

Сделав этот вывод, Уилльям Френцель постарался успокоить юношу и убедить его в том, что, по-видимому, какой-то неотложный вопрос потребовал немедленного отъезда матери и она скоро обязательно вернётся.

Чарльз лёг спать и провёл ночь один в пустом доме. На следующий день он отправился на лекции в политехническую школу, в которой учился, а по возвращении пережил нечто похожее на паническую атаку. Он опять позвонил «Бобу» Френцелю и сказал, что боится находиться в доме, поскольку… поскольку… он не сумел объяснить рационально свой страх, но Френцель понял, что с парнишкой творится что-то совсем уж неладное и тот нуждается в помощи. Пообещав тому приехать, Френцель уселся в свой автомобиль, но поехал не к дому Беаты Уизерс, а к их общему другу Джеймсу Куку.

Проницательный читатель наверняка раскусил неявный смысл этой поездки. Уилльям Френцель почувствовал, что исчезновение Беаты имеет некую скрытую подоплеку, скорее всего, криминальную, а потому, ему желательно иметь свидетеля своих слов и поступков. Как показали дальнейшие события, житейская мудрость Френцеля не подвела.

Он привёз Кука к дому №815 и сообщил Чарльзу, что они вдвоём [т.е. Френцель и Кук] могут спокойно осмотреть здание, а Чарльз в это время может заниматься своими делами.

Чарльз не протестовал, юноша, по-видимому, был рад любой помощи и возможности передать инициативу другому.

Насколько можно заключить из описания дома №815 по Ист-Линкольн стрит – ныне исчезнувшего – это было довольно большое здание с площадью первого этажа не менее 120 кв. метров. На первом этаже находились просторная гостиная, кухня, отдельное помещение для завтраков – это такая «повседневная» кухня – две спальни и гардеробные комнаты при них, одна ванная комната. Под ним находился подвал, а сверху – мансарда. Последняя представляла собой чердак с прорезанными в крыше окнами и разделялась перегородками на несколько довольно просторных отсеков.

Френцель и Кук не стали задерживаться на первом этаже, понимая, что Чарльз уже не раз осмотрел находившиеся там помещения. Они спустились в подвал, быстро прошли по его отсекам и закоулкам и поняли, что там нет ничего для них интересного. Тогда мужчины поднялись на второй этаж, то бишь в мансарду.

Там их внимание сразу же привлёк большой сундук с металлическими уголками и накладными металлическими стяжками. В Америке тех лет их называли «пароходными», поскольку в таких вместительных сундуках транспортировался багаж при длительных путешествиях, в т.ч. через океан. Крышка сундука была опущена, но навесные замки отсутствовали, а потому открыть его удалось без проблем. Сундук оказался заполнен доверху различной женской одеждой, наваленной безо всякого разбора и порядка, что выглядело весьма странно – Беата Уизерс была аккуратисткой и к вещам относилась бережно. Странным было и то, что поверх одежды оказался уложен большой поднос [в некоторых источниках сообщается о большом блюде]. То, что посуда находилась в сундуке с платьями, противоречило всем понятиям о порядке – ни одна уважающая себя домохозяйка не засунула бы поднос вот так под крышку сундука.

Мужчины вытащили поднос, стали перебирать платья и под ними увидели голые ноги. Через несколько секунд, выбросив из сундука всю лишнюю одежду, они увидели обнаженное тело Беаты Уизерс, лежавшей в "позе эмбриона", её ноги и левая рука были прижаты к груди, а выпрямленная правая рука оказалась пропущена между ног. Если быть совсем точным, то женщину не следовало называть полностью обнаженной – из одежды на ней была ночная рубашка, поднятая в область подмышек, так что наготу она не скрывала.