Американский брат

Он купил несколько мешков азотированной селитры, машинного масла. В гараже изготовил самодельную взрывчатку, несколько раз выезжал подальше от Москвы, чтобы испытать ее мощность. Расфасовал взрывчатку в девять стандартных бочек, запаял их, чтобы усилить мощность взрыва, закатил в фургон. В каждую бочку поместил отдельный детонатор, собрал электрическую цепь, которая питается от автомобильного аккумулятора, подсоединил конденсатор. В качестве замедлителя хотел использовать мобильный телефон, – набираешь номер, цепь замыкается, – и взрыв. Чтобы сделать взрыв направленным, бочки с самодельной взрывчаткой нужно обложить мешками с песком. В общем и целом все было готово.

Илья выбрал лучшее место, где можно поставить фургон. Тот бандит каждый день приезжал обедать в один и тот же ресторан и оставлял машину на стоянке, на строго определенном месте. Если поблизости поставить фургон, во время взрыва у Смурного не останется никаких шансов. Внутри бочек нет поражающего элемента: шрапнели, рубленных гвоздей или гаек. Но этого и не требуется, – мощность самодельной взрывчатки такова, что взрыв уничтожит всю команду этого бандита и его машину вместе в водителем. По приблизительным прикидкам, – будет выжжено все, что стоит, ходит и ползает в радиусе тридцати метров. Бах – и ничего нет, кроме дыма, огня и черного пятна на асфальте.

Но одна мысль не давала покоя: мощность взрыва рассчитана приблизительно, на глазок. Бочки могут рвануть так, что от ресторана останется одна пыль, кроме того, взрывная волна докатится до ближнего жилого дома, вдруг пострадают невинные люди… Надо было действовать, а Илья все тянул и тянул, находил новые предлоги, чтобы как-то отсрочить день мести. Шло время, и решимости поубавилось. Пока Илья решал вопрос быть или не быть, Эдик Смурной уехал отдохнуть в Таиланд. Пьяный, он купался в новогоднюю ночь в океане и утонул. Исчезновение Эдика заметили только поутру, тело нашли через неделю.

* * *

Подъехали к кладбищу в кромешной темноте, проскочили мимо, долго плутали по проселкам. Повернули назад, – ничего страшного, – времени до предрассветного часа еще много. Остановились на обочине, Джон стал смотреть в бинокль на кладбище и дом. Ничего не изменилось: та же картина, что и днем.

– Дай глянуть, – Илья поднес бинокль к глазам. – Оптика приличная. И электроника работает. Ночью видно почти как днем. Смотри-ка, а машины раньше не было…

– Где машина?

Через окуляры бинокля окружающий мир выглядел по другому. Снег казался зеленовато-серым, небо – темно-зеленым. Джон снова увидел дом с темными окнами, сараи. Из-за навеса, закрывающего дрова, выглядывает передок машины, не замеченный с первого раза.

– Хозяин вернулся, – и черт с ним, – сказал Джон. – Спит, – все окна темные. Пойду один. И все закончу через час, а то и раньше. Могила наверняка неглубокая. Оставайся здесь. Позову тебя, когда понадобишься. Если что случится, – езжай вперед. Останови у перекрестка и жди меня ровно час. Если не появлюсь, жми в Москву один. Ясно?

Глава 32

Джон вылез из кабины, открыл грузовое отделение, достал лом, лопату и мощный фонарь, похожий на небольшую кастрюльку. По грунтовой дороге дошел до кладбища, остановился у могилы и посветил на номер, – все правильно.

Чувствовалось, что потеплело, ветер немного стих, а в просветах между облаками показалась луна и мелкие звездочки. Джон включил и поставил на снег фонарь. Лом вошел в землю легко и бесшумно. Джон выдернул крест, разрыхлил комковатый еще не слежавшийся грунт, сгреб лопатой в сторону, снова взялся за лом.

Иногда, он оборачивался назад, смотрел на фургон, почти незаметный на фоне снежного поля, переводил взгляд на дом. На мгновение показалось, будто в ближнем окне вспыхнул свет и тут же погас. Может, старику хозяину не спится, он встал с кровати и прикурил папиросу. Джон посмотрел на часы: половина третьего. И тут услышал вдалеке какие-то неясные звуки, снова обернулся на дом, – вроде ничего подозрительного.

Он воткнул лом в землю, и теперь уже ясно услышал человеческий голос, и сразу заскулила собака. Джон наклонился и выключил фонарь. Подождал, пока глаза привыкнут к темноте. В слабом лунном свете он увидел три человеческие фигуры на фоне темного дома. Люди шли с нему, кажется, впереди них на поводке собака. Он бросил лом и застыл без движения, не понимая, что это за люди, заметили его или нет. Тут собака, спущенная с поводка, залаяла и бросилась вперед. Джон увидел, что фургон тронулся с места и быстро набрал скорость.

Бросив лом, Джон побежал в глубину кладбища, петляя между крестов. Снегу здесь было больше, он оступился, зацепившись ногой за какую-то железяку, упал, но тут же вскочил и помчался дальше. Легко перемахнул штакетник забора. За спиной кто-то прокричал вслед:

– Стой или стреляем.