Американский демон

Разговор с Трентом повлиял на моё решение допросить демонов по просьбе Эддена, чтобы узнать кто несет ответственность за убийства, и в гораздо лучшем настроении я откусила еще один кусочек печенья в виде слоника, прежде чем также положить его за пределы моего предполагаемого круга. Меня ждал горшок с соленой водой, и я окунула руки, вытерла их о шелк с неожиданным чувством уверенности. Я уже несколько раз произносила это проклятие, но была ли я уверена или нет, та же дрожь ожидания отозвалась в моем животе, когда я осмотрела собранные припасы. Их было немного, но хорошее проклятие таким и было, для работы оно больше полагалось на действия, хранящиеся в коллективе демонов, вызываемые фразой или жестом руки.

— Хорошо… — Я дотянулась кусочком своего сознания до ближайшей лей-линии. Тотчас же в него ворвалась сверкающая сила, отдающая молнией и жженым пеплом. Большая часть проходила по хорошо используемым каналам через мое тело, чтобы наполнить мою ци, а затем в катушку в моей голове, пока я не направила ее обратно в линию. Какая-то энергия, однако, беспорядочно танцевала во мне в сверкающем потоке.

Теперь я знала, что покалывание, пронзающее меня, на самом деле было свободными мистиками, бесчисленными чувствующими энергией Богини — источником всей магии, будь то лей-линия или земля. То, что я снова могла использовать лей-линии и не быть окруженной ими, было огромным облегчением. Я не была уверена, было ли это из-за того, что Тритон изменила мою душу, так что моя аура резонировала на частоте, которую они не узнавали, или из-за того, что мистики просто больше не интересовались мной с тех пор, как Тритон заняла мое место, принеся мистикам знание о жизни с массой, чему они так стремились научиться, что были готовы взять меня и сделать частью своей Богини.

Единственным недостатком изменения моей души было то, что мой горгулья, Бис, больше не мог проходить через мой круг, а это означало, что он не мог научить меня путешествовать по лей-линиям, как обычного демона. Меня приходилось возить, как ребенка в автокресле, и это было утомительно.

Мистики всегда текли по линиям, но когда всходило солнце, движение было в первую очередь в безвременье. Они перевернули закат, создав прилив, который не дал безвременью рухнуть и дал силу тем, кто знал, как творить магию.

Я вздрогнула, наслаждаясь ощущением входящей энергии, балансирующей во мне, когда сосредоточилась на круге соли.

— Rhombus, — прошептала я, запустив комплекс умственной гимнастики, который переместил тонкий, как молекула, кусочек соли отсюда в безвременье. Барьер, непроницаемый ни для чего, кроме звука, воздуха и, в меньшей степени, запаха, возник, образовав полусферу над моей головой. Она также была отражена подо мной, и Айви заверила меня, что там не было кабелей, труб или чего-либо еще, что могло бы позволить чему-то проскользнуть.

Я удовлетворенно улыбнулась, глядя на сияющее золото, даже не обращая внимания на несколько красных полос по краям, свидетельствующих о моем трудном детстве. Связанная энергия отражала цвета моей ауры, и хотя для меня она выглядела так же, как и всегда, Бис мог заметить разницу. Мне было бесконечно приятно, что черная грязь, которая когда-то портила ауру, исчезла, использованная для стабилизации нового безвременья. У демонов тоже теперь была нетронутая аура, что, несомненно, облегчало им незаметное передвижение, пока они прятали свои козлиные глаза.

Я видела в Але настоящее нежелание делать что-либо, чтобы испортить его новую сверкающую ауру, но это проклятие наложило бы на меня крошечный дисбаланс, едва заметный. Некоторые говорили, что это означало, что я была злой, но грязь не была злом… или даже признаком того, что ты совершал злые поступки. Это был просто показатель того, насколько сильно ты нарушил естественный баланс. Долговую расписку, если хотите. Но попробуй сказать это параноидальной матери на скамейке в парке…

Оказавшись в безопасности в своем кругу, я открыла бутылку вина. На мгновение я заколебалась, раздумывая, не вылить ли мне то, что мне нужно, и сохранить остальное, но затем я просто уколола палец церемониальным ножом и выдавила три капли прямо в бутылку, чтобы связать проклятие со мной. Не то чтобы я могла это выпить. От сульфитов у меня болела голова.

Последний взгляд на тихую кухню, и я поднялась на центральную стойку, чтобы поставить безупречное, безбожно дорогое зеркало перед моими скрещенными ногами. С тисовым пером в руке я посмотрела на свое отражение. Зеленые глаза смотрели в ответ, и я задавалась вопросом, как я докатилась до того, что выкручиваю демонические проклятия на кухне вампира. Поморщившись, я заправила прядь влажных от душа волос за ухо и отогнала эту мысль. Были и хорошие вещи: Трент, и Айви, и Дженкс; моя мама возродила потерянную любовь на Западном побережье; демоны больше не были заперты в безвременье где они были виртуальными рабами тех, кто знал, как их призвать.