Американский Шерлок Холмс. Зарождение криминалистики в США

Однако активная светская жизнь молодой пары привела к печальным последствиям. Проведя вчера вечером несколько часов за приятной беседой и десертами у Райтов, Лэмсоны вернулись домой к одиннадцати: у Аллен сильно разболелся живот. Возможно, виноват лимонный пирог и апельсиновый сок, которым их угощала миссис Райт? Дэвид проявил чуткость: он сообщил жене, что ляжет сегодня в детской в дальней части дома, чтобы Аллен могла спокойно отдохнуть. Он всегда так делал, если супруга чувствовала себя плохо. Двухлетнюю Бебе на эти дни забрала к себе мать Дэвида. «Божье провидение», — как потом скажут обе семьи.

Дэвид напомнил Аллен, что завтра собирается поработать в саду. Он заранее достал из шкафа в холле рабочие вещи, банный халат, пижаму и домашние туфли, дабы утром тихонько переодеться и выйти из дома. Аллен свернулась калачиком под одеялом и закрыла глаза, однако сон не шел. Около трех утра боль возобновилась с новой силой. Пришлось звать мужа. В небольшом домике кричать не было нужды. В дверях спальни возник Дэвид в пижаме. Присев на край кровати, он ласково погладил Аллен по спине и посоветовал что-нибудь перекусить.

С кухни донеслось звяканье посуды, и вскоре Дэвид принес Аллен стакан с лимонным соком, разбавленным водой. Затем он ненадолго вышел и вернулся с тарелкой разогретого томатного супа и поджаренным бутербродом с сыром. Теплая еда обычно помогала ей снова заснуть, но этой ночью есть совсем не хотелось. Аллен надкусила хлеб и съела пару ложек супа.

Когда Дэвид вернулся в детскую, она уже спала. Без крошки Бебе стало непривычно тихо. В доме воцарилось спокойствие — долгожданная передышка после бесконечных криков девочки, всю зиму страдавшей от жутких синуситов^{28}. Эти месяцы вымотали Аллен — ночь за ночью они с няней проводили в детской на ногах, успокаивая несчастную кроху. Дэвид как раз и предложил отвезти дочку к своей матери, а няне дал выходной, чтобы они с Аллен могли провести время наедине. Пока малышка оставалась у бабушки, Аллен, несмотря на боль в животе, ощущала умиротворение.

В девять утра Дэвид снова появился в спальне. Он был без рубашки, после нескольких часов работы возле костра грудь и лицо блестели от пота. Аллен не становилось лучше, но Дэвид предвидел это. За стенкой шумела вода: он наполнял для нее теплую ванну. На кухне муж оставил для Аллен поднос с завтраком: миску с пшеничными хлопьями, сливки и кипяток для ее утренней чашки «Постума» — популярного кофезаменителя из цельных зерен и мелассы[10] для тех, кто воздерживался от кофеина.

Дэвид провел Аллен по небольшому коридору налево от спальни. Практически все в крошечной ванной сияло белизной^{29}: стены, полочки и кафель вокруг самого резервуара. Места для двух людей там явно не хватало, но Дэвид осторожно помог Аллен добраться до ванны. У бедняжки от слабости подкашивались колени^{30}.

Аллен сбросила тапочки на овечьем меху и, повесив ночнушку на дверь, забралась с помощью Дэвида в быстро наполнявшуюся теплой водой ванну. Аллен всегда была хрупкой^{31}: обычно ее вес составлял чуть более 50 килограммов, а этим утром, из-за больного желудка, пожалуй, и того меньше. Она надеялась, что ванна подтолкнет организм к выздоровлению. Голову мыть Аллен не собиралась, она лишь хотела расслабиться в теплой воде, поэтому мыло брать не стала.

Аллен сумела, не покачнувшись, опуститься в воду. Дэвид тем временем вышел, а дверь оставил слегка приоткрытой, уперев в край толстого коврика. Когда резервуар наполнился почти наполовину^{32}, Аллен закрыла кран и медленно поднялась из воды — пора приниматься за дела. В дверь позвонили^{33}, но этого, кажется, никто не заметил.

Неожиданно свет в ванной комнате померк. Вокруг разлилась плотная чернота. Наверное, Аллен на миг просто закрыла глаза, однако ощущение было жуткое^{34}. Словно в глаза плеснули густыми чернилами. Дыхание сбилось, затылок от уха до уха резанула сильная боль. Аллен лишилась чувств.

Тело молодой женщины перевесилось через край прохладного снаружи резервуара ванны^{35}. Руки висели плетьми; голова клонилась к напольной плитке; одна из роскошных темных кос, которую Аллен еще недавно так тщательно прикалывала, ниспадала по левой руке на пол. Кончики волос в косе растрепались. Одна рука лежала на оставленной возле ванны тапочке.

Кровь была повсюду — даже на потолке, — но Аллен уже ничего не видела. Силы покинули ее, несчастная медленно умирала. Алая струйка, быстро бежавшая из затылка Аллен, расцветала в прозрачной воде багряными узорами. Вода в ванне потихоньку становилась розовой. Наружный край ванны исполосовали темно-красные потеки. Считаные минуты спустя волосы Аллен блестели от крови, темные пряди насквозь промокли, окрасив почти все в ванне в алый цвет.