Американский таблоид

Литтел не знал, что это постельный треп Джека погубил Роланда Кирпаски. Тот федерал, что следил за постом прослушки, должно быть, присылал ему копии кассет — но Литтел так ни о чем и не догадался.

В фургон забрался Фредди. Он поправил какой-то механизм в самописце и начал ныть:

— Тот федерал только что шнырял поблизости — все к фургону присматривался. Я ж тут все время торчу, блин, и ему ничего не стоит притащить сюда гребаный счетчик Гейгера и просчитать, что я занимаюсь тем же, что и он. И я, блин, не могу припарковать гребаный фургон в квартале отсюда, потому что сигнал, блин, теряется. Мне дом бы нужен, блин, чтобы оттуда за всем этим следить — там бы я смог установить реально мощное оборудование и спокойно прослушивать дом этой бабы, Шофтел. Но этот, блин, федерал занял последний сдающийся в аренду дом во всей, блядь, округе, и две гребаные сотни, которые вы с Джимми мне платите, не стоят такого риска.

Пит схватил из чашки кубик льда и раздавил его:

— Ты закончил?

— Нет. Еще, блин, у меня уже волдырь на заднице оттого, что я сплю на полу.

Пит защелкал суставами пальцев:

— Заканчивай.

— Мне нужны хорошие деньги. За риск хотя бы, блин, и чтоб прикупить более продвинутую аппаратуру. Найди мне хорошие деньги — и я в долгу не останусь.

— Я поговорю с мистером Хьюзом, и мы посмотрим, что можно сделать.

Говард Хьюз получал наркоту от ниггера-трансвестита по прозвищу Персик. На сей раз Пит не обнаружил его дома. Трансвестит, живший по соседству, сообщил, что Персик загремел по обвинению в содомии.

Пит пошел другим путем.

Заехав в ближайший супермаркет, он купил пачку рисовых хлопьев и приколол прилагавшийся к пачке игрушечный полицейский жетон к карману рубашки. Потом позвонил Карен Хилтшер в справочный стол шерифского участка и узнал кое-какую информацию: повар в «драйв-ин» Скривнера торгует «колесами» и на него можно надавить. Она описала его: белый парень, тощий, шрамы от угревой сыпи и татуировки с нацистской символикой.

Пит поехал к Скривнеру. Дверь кухни была открыта. Тот тип стоял возле фритюрницы и опускал туда картофелины.

Тип увидел его.

И сказал:

— Жетон — фальшивка.

После чего сразу покосился на морозильник — верный признак того, что «колеса» хранятся именно там.

Пит спросил:

— Каким образом ты хочешь это сделать?

Недоумок вытащил нож. Пит двинул ему по яйцам и опустил руку с ножом в кипящее масло фритюрницы. Всего на шесть секунд — чтобы отобрать таблетки, вовсе не обязательно устраивать кровопролитие.

Тощий закричал. Уличный шум поглотил его крик. Пит затолкал ему в рот сэндвич, чтобы не орал.

«Нычка» оказалась в морозильной камере, рядом с мороженым.

Управляющий отеля подарил мистеру Хьюзу рождественскую елку. С шариками и гирляндами — мальчишка-коридорный оставил ее у двери бунгало.

Пит занес ее в гостиную и включил гирлянду. Заблестели и замигали огни гирлянды.

Хьюз вырубил телевизор — показывали мультфильм «Уэбстер Уэбфут».

— В чем дело? И почему у тебя магнитофон?

Пит порылся в карманах и бросил под елку пузырьки с таблетками.

— Хо-хо, блин, хо. С Рождеством вас, на десять дней раньше. Кодеин и дилаудид, хо, хо.

Хьюз поежился на своих подушках.

— Ну… я рад. Но… ты ведь должен был искать стрингеров для «Строго секретно»?

Пит выдернул из розетки рождественскую гирлянду и включил магнитофон.

— Ты все еще ненавидишь сенатора Джона Ф. Кеннеди, босс?

— Еще как. Его папаша еще в 1927-м сорвал мне несколько сделок.

Пит стряхнул с рубашки несколько сосновых иголок:

— Полагаю, у нас есть кое-что, чтобы хорошенько пропесочить его в «Строго секретно», если, конечно, ты найдешь деньги на завершение операции.

— Я найду деньги, чтобы купить всю Северную Америку, и, если ты не прекратишь меня подначивать, посажу тебя на самый медленный корабль в мире и отправлю в Бельгийское Конго.

Пит нажал «пуск». Сенатор Джек и Дэрлин Шофтел скакали и стонали. Говард Хьюз впился в простыни — он был в состоянии экстаза.

Крещендо звуков любовных утех сменилось диминуэндо. Джек К. сказал: «Треклятая спина».

Дэрлин сказала: «Хорошо-о-о! Быстро и нежно — лучше и не надо».

Пит нажал «стоп». Говард Хьюз судорожно дергался и дрожал всем телом.

— Если действовать аккуратно, можно написать об этом статейку в «Строго секретно», босс. Но только нам придется в прямом смысле следить за каждым словом.

— Где… ты… это… взял?

— Эта женщина — проститутка. ФБР установило прослушку в ее квартире, а Фредди Турентайн ее продублировал. Иными словами, мы не можем напечатать такого, что заставит федералов насторожиться. То есть ничего из содержимого этой кассеты.

Хьюз поправил простыни: