Аметистовые Грозы

Таким бывает… приворот.
Вполне. Но ты не ворожила,
верней всего – наоборот,
я для тебя – дурак Страшила,
и ты меня отворотить
быстрейшим способом готова.
Хотя уместнее сравнить
меня с героем из другого
произведения… Я Волк,
и я люблю жену Наф-Нафа…
Такой сумбурный рэп-н-ролл.
Такой скелет по центру шкафа.
Такой отвязный таракан
по голове моей гуляет:
я всеми лапами в капкан —
а он по сказкам промышляет,
я по трубе – и в кипяток,
а он стихи в контакте пишет,
всё безнадёжней мой видок —
а он геройски мышью движет…
Прости, что я тебя сравнил
с какой-то хрюшкой. Хохма, шутка.
Но я опять поюморил —
а без тебя мне плохо, жутко.
И я обязан привыкать
к плохой и жуткой атмосфере.
Ведь мне тебя не отыскать.
Что остаётся? В сказки верить.
Другое дело, что во мне —
боезапас наивной веры,
а на своей тук-тук-волне —
я таракан для атмосферы.
Усы мои – тоски длинней,
пускай во мне стрела и шило…
Какая бяка (орден ей!)
меня к тебе приворожила?

Оригами

Ты река. Ты река Оригами,
ты стихия бумажных фигур
с чуть заметными мне берегами,
на одном я скажу: «Перекур»,

на другом – перестану возиться
и найду там, Бог даст, упокой,
а пока мой небесный возница
рассекает над белой рекой.

Я в карете шурую руками,
даже если трясёт и темно,
Наполняю тебя, Оригами,
что сложил – отправляя в окно.

Я обрезался краем бумаги,
угадай приблизительно – где…
Кровь коснется придуманной влаги,
и в живой растворится воде.

И у каждой волны будет имя —
всежеланное имя, твоё,
а рисунок – не схожий с другими,
многомерно моё забытьё.

Оригами. Сама в это слово
посмотрись: в нём до капельки – ты.
Перекур… И ещё не готово,
но свободные воды – чисты.

авиа

чтобы связаться с ней
нужно зарегистрироваться
или войти
а у неё колечко на пальце
до нёё километры пути
километры
над спальным районом
над пропастью загса
я улетел
с микрофоном гранёным
чтобы связаться

А. Г.

Я хуже зимы – разбирался в цветах,
срывал их небрежно для жён и подруг,
десятки названий по снам раскидав,
с восточным клише: лишь бы пахло от рук.

И думать не думал, что могут цветы
воспеть – на цветочном – свою красоту,
не думал, пока не явилась мне ты,
сквозь чей-то асфальт на каком-то мосту.

«Маню тебя к ласке – маню тільки раз» —
раскрытого имени тайны легки,
а отзвук тяжёлый: «Даю тобі – в глаз!» —
резонно, давай, за былые грехи.

Поломан, потрескан, покрошен асфальт…
И божья коровка ползёт по тебе…
Как долго я спал? Что с того, что я – спал?
Проверил на ощупь: с фингалом теперь.

Тобой оглушён я, тобой поражён,
смотрю в зеркала – там зима и цветы,
каких не срывал для подружек и жён,
какие во сне подарила мне ты.

Привет, я скучаю