Аминазиновые сны, или В поисках смерти

– Мой папа. Я очень люблю его, – с нежностью ответила Лера.

– Это видно, – проговорила Лаврентьева и почувствовала легкий укол зависти. Ее саму отец никогда не обнимал так нежно и ласково. Спустя короткую паузу Кристина сказала: – А ты здесь очень красивая. Тебе бы в модели

– Я не могу. Я серьезно больна и с самого детства очень часто попадаю в больницы, – равнодушно, как о чем-то совершенно нормальном, поведала Лера.

– А чем ты больна? – насторожилась Лаврентьева.

– Да я и сама толком не знаю. Знаю только, что у меня что-то не в порядке с генетикой. И в этой больнице я не должна находиться. А тем более в этой страшной палате.

Кристина промолчала.

– Они не имели права меня сюда засовывать! – вдруг вскричала Лера. – Это просто издевательство!

– Тише, тише, – прошептала Кристина, заметив пристальный взгляд надзирательницы Марковой, которая сидела у проема палаты на стуле и внимательно прислушивалась к разговору девушек. Кристина еще больше понизила тон и почти шёпотом произнесла: – Ты же не хочешь, чтобы тебе вкололи аминазин или галоперидол.

– Нет, – испуганно пошевелила губами Лера и закрыла глаза, а Кристина пристроила фотографию девушки и ее отца к бутылке с водой. Она опять уставилась в окно и подумала: «Кажется мое пребывание в этой палате будет скучным и бесконечным, как бесконечны и эти набегающие темные облака. И эта тьма не рассеется никогда».

Незадолго до обеда Кристину пригласили в кабинет врача. В глубине души девушка давно ждала новой встречи с Ириной Федоровной. Лаврентьева решила рассказать врачу все. На этом настаивала и Жанна, которая сопровождала ее в ординаторскую.

– Кристина, послушай моего совета, – тихонько заговорила Жанна, – не молчи там. Разговаривай с Федоровной. Она хороший врач и очень многим помогла. Я знаю, потому что работаю здесь уже давно. И если она предложит тебе консультацию психолога и психотерапевта, то соглашайся. Они девчонки молодые, еще не огрубели на этой работе и искренне стараются помочь. Поняла?

Кристина кивнула, но ответить Жанне не успела, потому что они уже стояли напротив ординаторской.

Лаврентьева вошла в кабинет. Она немного нервничала, но увидев, что в кабинете никого кроме лечащего врача нет, вздохнула с облегчением.

– Здравствуйте, Кристина, – улыбнулась Ирина Федоровна.

– Здравствуйте, – поздоровалась девушка, старательно придавая своему голосу уверенности.

– Присаживайтесь, пожалуйста. Как вы сегодня себя чувствуете? – осведомилась психиатр.

– Спасибо, хорошо.

Кристина удобно устроилась в кресле, внутренне настраиваясь на долгую беседу с врачом.

– Вас что-нибудь беспокоит?

– Нет, – убедительно ответила девушка, а потом слегка замявшись, быстро выпалила: – Только я хотела бы перейти в другую палату. В седьмую.

– Ну это будет легко устроить, – заверила пациентку психиатр. – Эта палата тоже надзирательная и я скоро переведу вас туда.

– Когда? – подалась вперед Лаврентьева.

– А все будет зависеть только от вас, – живо ответила Ирина Федоровна.

– Как так? – удивленно приподняла брови Кристина.

– Когда вы начнете делиться со мной своими переживаниями и мы с вами продвинемся вперед, тогда и вход в седьмую палату будет для вас открыт.

– Хорошо. Я согласна.

– Тогда расскажите, пожалуйста, о себе. Начните с детства.

Кристина задумалась, решая с чего начать.

Глава 12.

«История о разбитых мечтах и неизвестном будущем».