Амира. Наследники

На палубу я выхожу спустя два часа, когда успеваю привести себя в порядок, высушить рюкзак, позавтракать и одеться. Мне нужен воздух, а в каюте я будто задыхаюсь, и кислорода в ней катастрофически не хватает. Хотя сейчас я везде задыхаюсь, потому что меня охватывает ужас, когда думаю о том, что сейчас творится дома.

Малоун сидит в большом кресле, быстро печатая что-то на ноутбуке. Когда он меня замечает, тут же захлопывает крышку и улыбается.

– Привет, принцесса.

– Привет.

Обхожу кресло и присаживаюсь на краешек такого же рядом. Смотрю на воду, которую стремительно рассекает достаточно большая яхта, неся нас к Бахрейну.

– Нужно купить тебе солнцезащитные очки, – говорит Мал, затем снимает свои и протягивает мне.

– Все нормально, я привыкла.

– Надевай, – спокойно командует он, но в его голосе нет ни грубости, ни угрозы.

– Чья это яхта? – осматриваюсь, надев очки и отмечая, что судно высокого класса.

– Это арендованная. Я на свою пока еще не заработал.

– Я думала, может, она принадлежит твоему отцу.

– У него побольше, – усмехнувшись, отвечает Малоун. – Купил ее пару лет назад. Мама подшучивает, что он так и не вырос и каждый раз находит себе новую игрушку.

– А какая была до этого?

– Машина. «Корветт» шестьдесят седьмого года.

– А перед этим?

– Оружие.

На мгновение я замираю.

– Твой отец увлекается оружием?

Мал смотрит на меня так внимательно, словно пытается считать реакцию и просчитать, какая последует, когда он выдаст новую порцию информации о своей семье.

– Да. Твой разве нет?

– Увлекается, – отвечаю медленно. Почему у меня такое ощущение, что Малоун утаивает от меня какую-то информацию? – У нас все мужчины семьи отличные стрелки. У папы целая коллекция оружия. К счастью, он прячет его в сейфе, я видела всего один пистолет и как-то мельком коллекцию, когда была маленькая. Но, поскольку девочкам в мир мужчин вход воспрещен, то больше я не сталкивалась с оружием в доме. А ты? – спрашиваю, впиваясь таким же внимательным взглядом в Мала. – Стреляешь?

– В смысле, умею ли я?

– Да, – киваю, не моргая, чтобы не пропустить ни единого мгновения.

– Скажем, в мире существует не так много видов оружия, из которого я не стрелял хотя бы раз.

– Что вынудило тебя научиться? То есть, ты же компьютерный гений, а они, как правило, далеки от оружия.

– Каждый мальчик его любит. Ну, может, не каждый, но почти каждый.

– Господин, обед подавать? – спрашивает слуга.

– Немного позже, спасибо, – отвечает Мал, и слуга удаляется, а я только сейчас понимаю, что…

– Ты говорил на арабском, – шокированно медленно произношу я.

Мал прикусывает нижнюю губу и слегка хмурится.

– Говорил.

– То есть, ты знаешь мой язык.

– Знаю. Не в совершенстве, конечно, но немного знаю.

– Почему ты не говорил? Мы все время до этого общались на английском.

– Потому что я думаю на своем языке, – отвечает Мал, снова внимательно вглядываясь в мое лицо. – Но если тебе удобнее, можем перейти на арабский.

– Нет, все нормально. Просто…

– Тебя оскорбило то, что я не сказал об арабском?

Я прокручиваю в голове все ситуации, когда могла сболтнуть что-нибудь на родном языке, но, кажется, все было в рамках приличий. И снова ловлю себя на том, что не осознала, на каком языке говорил Мал, когда мы столкнулись в кухне. Я ведь сказала «Еще и Мал этот» на родном, а он ответил мне на английском. Я была настолько шокирована его появлением, что даже не задала себе вопрос, как он понял мои слова.

Облизываю губы и снова смотрю вдаль. Не знаю, как ко всему этому относиться.

– Амира, я понимаю, что ты в сущности согласилась выйти замуж за незнакомца, и сейчас тебя поражает любой новый факт обо мне, – он привлекает мое внимание своими словами, и я перевожу на него взгляд. Мал откладывает ноутбук в сторону и, облокотившись локтями на колени, сплетает пальцы. – Сейчас самое время бояться. Я говорю это не для того, чтобы запугать тебя, а потому что мы оба понимаем, что это правда. Ты почти ничего обо мне не знаешь. Но поверь, я сделаю все ради твоего счастья. И начну с веры, если она настолько важна для тебя.

– Знаешь, в других обстоятельствах мой папа начал бы сильнее уважать тебя за принятое решение.

– А в наших обстоятельствах какие прогнозы?

– Думаю, прямо сейчас он горит желанием убить тебя.

– Жаль, это не фигура речи, – криво усмехается Малоун. – А как тебе удалось так хорошо выучить английский? Я ведь тоже мало что знаю о тебе, принцесса.

– Подумываешь, не бросить ли эту затею с женитьбой? – пытаюсь разбавить витающее между нами напряжение шуткой.

Малоун медленно качает головой, а потом берет меня за руку и так нежно перебирает мои пальцы, что по коже разбегаются мурашки.

– Знаешь, когда я понял, что хочу жениться на тебе?

– Когда? – спрашиваю тихо, но он слышит меня.

– Когда осознал, что сойду с ума, если ты достанешься другому. Разве не так понимают, что это любовь?

– Так, наверное, – покраснев, отвечаю я.

– Я всегда достигаю поставленных целей, – продолжает Малоун. – Особенно, если эта цель стала следствием одержимости восточной принцессой.