Амирспасалар. Книга I

— А потом с мечом в руках нам всучивают за товар, — подхватил Занкан. — А грабежи на дорогах?

В горницу вошел шелкоторговец Манвел. Он недавно похоронил своего отца и стал главой торгового дома. Занкан возбужденно кричал:

— А вот спросите у Манвела — нашлись ли десять верблюжьих грузов наилучшего шелка, что ограбили у его покойного родителя на Лихском перевале?

— Видели наши люди, как этот шелк торговали в Цхуми у княжеского управителя грузинские купцы, — хмуро ответил Манвел и пояснил: — Пограбили тот караван слуги князя Бадиани, все так говорят…

Хутлу-Арслан нетерпеливо на гостей посматривал. Ему надо было ехать в Исани на доклад, но долг гостеприимства прежде всего. Занкан поспешил задать давно мучивший его вопрос.

— Патроно Аслан, много ли войска у благоверного царя наберется?

— Гвардия и конники Хубасара в Тбилиси, — лаконично ответил кипчак на малоуместный вопрос.

— А кто из эриставов верность царю сохранил? — допытывался назойливый купец.

Хутлу-Арслана начинало сердить любопытство главы купечества. Он стал неохотно перечислять:

— Благородный Сурамели, рачинский властитель Кахабер, да и залихские мтавары с князем Варданом как будто не примкнули к мятежу.

«Немного!» — подумал Занкан. Казначей как будто прочел его мысль:

— На одном суку все мы держимся, мой Занкан! И если восторжествуют мятежники князья и старые порядки наведут, вконец обнищают купцы и еще хуже станет ремесленному люду! Рогатки везде на дорогах понаставят, пошлины беззаконно драть начнут с купцов, и народ весь поборами непомерными задавят…

— А нас, азнауров, закабалят! — вставил Челидзе.

— Всячески должно купечество царя поддержать в этот час опасный! И если понадобится, в казну десятую часть имущества добровольно пожертвовать, ополчение снарядить, — продолжал горячо Хутлу-Арслан.

— А быть может, лучше заем предложить? — осторожно вставил Занкан.

— Не время барышничать! — возмутился тут Манвел. — Объявляй всенародную подписку на пожертвования, Занкан. Я дам сто золотых…

Хутлу-Арслан встал и застегнул ворот кафтана.

— Не обессудьте, гости дорогие. Но во дворце меня ждут…

— И я с тобой! — заторопился Занкан…

…Абуласан позеленел, когда зять с усмешкой поведал ему о неудаче в Сахате. Быстро распрощавшись с родичем, он в тот же день отбыл из Хожорни. Саргис, однако, остерегся сообщить высокому гостю, кто именно предупредил царя о готовящемся покушении. Он начинал понимать, что мятеж мтаваров, потеряв характер внезапного удара, наполовину уже обречен на провал. Мелькнула мысль, что при подведении конечных счетов ему, пожалуй, могут засчитать подвиг его конюшего — фактического спасителя царя. Внимательно выслушав доклад, парон Саргис строго велел Самвелу никому не рассказывать о том, что случилось в Сахате. У него назревало решение двинуться в Тбилиси с дорийской конницей, не дожидаясь развития событий. Удерживало от этого шага сознание невольной вины: не имел он права оставить Ани.

Не мог забыть Саргис возмущенных возгласов с городских стен, когда оставлял Ани. «А если Шеддадиды овладеют снова Ани, не простит царь мне вины, хоть и невольной… А мтавары рады будут такому большому подкреплению, как моя конница. И смотришь, на трон мальчишка Демна воссядет, воспитанник Иванэ! А тогда что? Снова поднимут головы старые княжеские роды, каждый в свою сторону власть потянет, ослабнет царство, и уж, конечно, не до дел армянских будет нам в Картли… Нет, не по пути мне с дидебулами! Надо с повинной головой ехать к царю…»

Царские войска, занимая позиции на высотах Рустави и Мцхеты, надежно прикрывали подступы к столице. Мятежное ополчение стояло между городами Дманис и Агарак, с крепостью Самшвилде на левом крыле. Воинские силы, которыми располагал Георгий, составляли царская гвардия, до двадцати тысяч кипчаков Хубасара и наемные аланские отряды. К ним присоединились отряды оставшихся верными Георгию III рачинского владетеля Кахабера Кахаберидзе, Рати Сурамели и других эриставов. У мятежников собралось примерно столько же войска, не считая конницы Саргиса, которую тот продолжал держать в Хожорни.

Царь Георгий не торопился открывать действия и продолжал стягивать к Тбилиси воинские отряды из разных мест. Странным казалось, что и амирспасалар не пошел прямо на Тбилиси, как только собрались все мятежники. Но Орбели был расчетливым, осторожным полководцем и не упускал из виду преимущество (в полевом сражении) тяжело вооруженных княжеских дружин перед легкой кипчакской конницей — главной силой царя Георгия. Не мог он не учитывать и трудности осады многолюдной укрепленной столицы царства с враждебным князьям торгово-ремесленным населением.

На военном совете мятежников Липарит Орбели предложил занять могучую крепость Каян, которая принадлежала князю Асану Арцруни. План этот был принят. На следующий день крупный конный отряд выступил в сторону Каяна. Его вели сам Липарит Орбели и замковладелец Асан Арцруни. Царевич Демна, жаждавший воинских подвигов, упросил опекуна отпустить в поход и его.