Амнезия

От предыдущей ночи в памяти остались лишь обрывки. Я четко помнил, что долго ворочался без сна, стараясь не думать об оставленных в «хонде» бутылках. Потом в голову закралась идиотская мысль о том, что их надо выпить поскорее, успеть проспаться и приехать к Дженни трезвым, чтобы она ни о чем не догадалась. Дальше все было как в тумане. Если беспокоишься только о том, как бы ребенок не догадался, значит, все — точка невозврата пройдена. Вопрос пить или не пить больше не стоял, я лишь мучительно размышлял — когда?

Я точно помнил, что проснулся на рассвете. В такие минуты знаешь, что пропал… Ты придумываешь себе оправдание и держишься за него всеми силами, потому что волю ты уже потерял. Ты не стоишь на краю, ты уже сорвался, невидимая зловещая сила влечет тебя вниз, и остается лишь отдаться ей.

Дальше были совсем уж бессмысленные клочки воспоминаний — и абсолютная пустота.

Я медленно, с величайшей осторожностью сел. Ощущение было такое, будто мозг плавает в озере лавы и с каждым моим движением оплавляется все сильнее. Пришлось прикрыть глаза руками, чтобы защитить их от безжалостного солнца. На полу валялась пустая бутылка. Я покачал головой, отрицая очевидное, и наконец обреченно полез в карман джинсов за мобильником. Включил его, повернул так, чтобы экран не отсвечивал.

Минуло десять утра.

Я не смог, да и не захотел сдерживать слезы. Спрятал лицо в ладонях и разрыдался от невыносимого стыда. Ничего уже не исправишь: Дженни все утро ждала папу, а он опять не пришел. В отчаянии я пнул ногой бутылку.

Винить было некого: я сам загнал себя в эту западню. Поехал в Линдон-Хилл, купил чертовы бутылки и дотянул до последнего момента, чтобы точно ничего уже нельзя было поделать.

Я очень давно не говорил с Дональдом Уэллнером, куратором из «анонимных алкоголиков», но теперь его голос сам собой зазвучал в моей голове:

«Ты должен сказать Трише правду».

— Не сейчас, Дон, — ответил я вслух.

Для Триши предстояло изобрести какую-нибудь правдоподобную историю; в конце концов, я продержался трезвым почти год, и она не имела права винить меня за то, что случилось в последние дни. Это было бы совсем уж несправедливо.

Я отправил эсэмэс, что уже еду и что у меня неожиданно возникла проблема, о которой расскажу при встрече. Проблему еще надо было выдумать. Несмотря на жуткую мигрень, в голове у меня прояснилось, и появилось чувство, что на этот раз я выйду сухим из воды. Я принял душ, переоделся и через пятнадцать минут был готов отправляться в дорогу.

В машине я думал о двух вещах. Во-первых, как буду оправдываться перед бывшей женой. История должна звучать правдоподобно. Дон учил нас, что вранье не приводит ни к чему хорошему. Разумеется, он был прав, но сегодня я решил предпочесть самоубийственной честности спасительную ложь.

Во-вторых, мне не хотелось давать Моргану поводов для злорадства. На словах он неизменно радовался моим успехам в борьбе с выпивкой, а сам ждал, когда я облажаюсь. Такие, как Морган, в своей надменности кажутся совершенно неуязвимыми, однако в глубине души страдают от чудовищного комплекса неполноценности и испытывают постоянную потребность самоутверждаться за счет менее удачливых ближних. Проще говоря, Морган был ничтожеством.

Триша подстригала живую изгородь. Дверь гаража была приоткрыта, и внутри я увидел лишь ее машину. Заметив меня, Триша сразу поникла. Вздохнула. В перепачканном зеленью фартуке и с ножницами в руках, она молча, с непроницаемым лицом смотрела на меня. Я припарковался и вышел из машины. Какое-то время мы мерили друг друга взглядами. Вряд ли я любил Тришу, но когда-то меня очень сильно к ней влекло. Наконец бывшая жена шагнула мне навстречу:

— Пойдем в дом, Джон.

Я последовал за ней. В гараже Триша сняла фартук и оставила ножницы на полке. Мы зашли в кухню.

— Хочешь что-нибудь выпить?

— Воды, если можно.

Она протянула мне стакан и села за стол.

— Можешь не волноваться, сегодня Дженни тебя не ждала.

Я удивился.

— Морган так решил, — продолжала моя бывшая. — После того, что ты устроил в воскресенье. Мы не стали ей говорить, что ты придешь. Конечно, если бы ты все-таки соизволил появиться, она бы обрадовалась. Но раз уж не сложилось… Джон, ты держался целый год, и будет очень жаль, если сейчас ты вернешься к прошлому. Дженни быстро растет и скоро все будет понимать. Учти, она очень смышленая девочка.

— Я знаю. Поверь мне, возврата к прошлому не будет. Я не выпил ни капли… Просто появилась одна проблема, неожиданно…

— Джон, ради бога.

— Лила пропала… Их с сыном нигде нет. Она уже три дня не отвечает на звонки, я ездил к ней домой, но там пусто.

Пока что я говорил правду, но теперь пришло время сдобрить ее щепоткой лжи:

— Кто-то заметил, как я заглядываю в окна, и вызвал полицию. Пришлось объясняться с копами.

Триша глядела недоверчиво.

— С Лилой все в порядке?

— Не знаю. Говорю же, она уехала и не отвечает на телефон.