Амнезия

За дверью было тихо. Он приложил ухо к щели: ему показалось, что-то ритмично капает или стучит. «Незакрытый кран? Нет». Звук, скорее, был похож на сигнал электрического будильника. Турчанинов вдруг вспомнил тот эпизод дела о покушении на Марину Королеву, где охранник прислушивался к телефонным звонкам. Ему стало очень неприятно, но благодаря воспоминанию он догадался: это телефонные гудки. Шофер говорил, что трубка снята.

Соседская дверь открылась так неожиданно и с таким грохотом, что они оба дернулись, а шофер даже вскрикнул.

Из-за двери выглядывала молодая и симпатичная женщина.

– Вы кто? – без особой тревоги спросила она.

– Мы пришли к вашей соседке, а дверь открыть не можем. Там заперто, телефон не отвечает. Мы волнуемся.

– А-а, – спокойно протянула она. – А то вы меня напугали. Я даже в милицию позвонила, но они там все пьяные…

– Что ж вы дверь-то открываете?

– А что?

– Да мало ли кто ходит!

– А я по тембру голоса поняла, что интеллигентные люди. – (Турчанинов возмущенно цыкнул). – У вас есть ключ? Не можете открыть? А она дома? Думаете, что-то случилось? – быстро и сочувственно спрашивала женщина.

– Да. Видите, продукты валяются. Вы ничего не слышали?

– Я слышала, что лифт постоянно открывался и закрывался. Глянула в глазок, но ничего не увидела. Было темно. Или стоял кто-то.

Турчанинов встал спиной к соседской двери. Слева от него была неглубокая ниша, в которой мог запросто поместиться человек. Если он вышел из ниши по направлению к Марине, то его спина должна была полностью закрыть обзор.

– Криков не было?

– Мне показалось, чей-то негромкий голос. Потом что-то разбилось, я подумала, это в мусоропроводе. Если в мусорку бутылки бросают, они гремят на весь дом. А знаете что? У нас балконы смежные. Хотите, слазьте туда?

Он смотрел на женщину с удивлением и симпатией. Женщины, вообще, не переставали его поражать. Иногда ему казалось, что только в них спасение. Они бывают такими смелыми, такими бесшабашными…

Турчанинов не хотел лезть через балкон, да и не его это было дело, если что-то случилось. Но перед этой женщиной стыдно было выглядеть не отважным.

Они прошли по коридору, свернули в спальню. В квартире было чисто, светло, уютно, пахло чем-то ванильным – наверное, выпечкой. Не хотелось уходить отсюда, тем более через балкон.

Турчанинов встал на плетеное кресло, стараясь не глядеть вниз. Но город все равно засиял по окраинам его взгляда, зашумел под ногами. Откуда-то взялся сильный ветер. Иван Григорьевич вроде и не смотрел по сторонам, а уже видел и огоньки Кремля, и две освещенные высотки на горизонте, и даже сияющую излучину ночной реки. От страха зрение обострилось. Впрочем, он думал, будет страшнее.

Соседка предложила этот вариант от чистой души: перегородка между балконами была не широкой, ему не пришлось выставлять зад наружу и висеть над пропастью. Ну, может, только нога вылезла за перила на пару секунд да мысль в голове пронеслась: «Сейчас этот человек, что мог выйти из ниши, выйдет из квартиры на балкон… Какие глубокие царапины в перегородке оставят на прощание твои ногти, Иван Григорьевич!» Он нервно хмыкнул.

Теперь он стоял на балконе и набирался сил для того, чтобы двинуться дальше. Маринина комната была полностью закрыта от него занавеской, свет в комнате горел.

Вдруг прямо перед его глазами явственно прошла тень. В комнате кто-то был, и этот кто-то ходил в полный рост. Турчанинов буквально рухнул на пол балкона.

Тут же по закону подлости его нога коснулась то ли палки, то ли швабры, та упала с грохотом на плитку, внизу залаяла проклятая собака. За шторой снова появилась тень, она остановилась напротив балкона и стояла, не двигаясь.

Он подумал, что, возможно, успеет перелезть обратно, но никогда не решится на это, потому что если балконная дверь откроется, когда он будет перелезать, его даже не надо будет никуда толкать – он свалится с десятого этажа сам, от одного ужаса.

Турчанинов нащупал рукой упавшую палку и резко выпрямился.

– Я следователь московской милиции! – крикнул он на весь двор. («Дурак ты, а не следователь!» – сказал внутренний голос, похожий на голос жены). – Предупреждаю, я вооружен!

Он толкнул от себя балконную дверь и снова крикнул свои идиотские слова. Тень взмахнула рукой, и сквозь штору на него обрушился какой-то предмет. Хорошо, что Турчанинов выставил вперед палку. Предмет больно стукнул его по кисти, упал на пол и разбился. Турчанинов со всей силы рванул штору, отодрал ее от себя – жизнь в это время, как и было обещано, пронеслась перед его глазами…

Посреди комнаты стояла Марина и смотрела на него совершенно безумным взглядом.

Прошла, наверное, минута, не меньше. По крайней мере, за это время через перегородку успел перелезть шофер. Он ввалился в комнату, наступил на разбитую вазу, запутался в шторе, бросился к Марине, чертыхаясь, – Турчанинов стоял и смотрел.

– Вы? – повторяла Марина. – Вы?