Амнезия (СИ)

- Нет, это бионика, - поморщившись, как от зубной боли, ответил Брок, до этого молча наблюдавший за ним. – Высокотехнологичный, мощный протез. Сплав – почти как у твоего щита. Барнс им стены проламывает. Долгая история. Но я тебе расскажу, что знаю. Не здесь – дома. Док готовит документы на выписку.

В груди отозвалось тихим звоном: «дома». Вспомнился продуваемый всеми ветрами крошечный скворечник под самой крышей, уставший после длинного рабочего дня Баки, вечная нехватка горячей воды. Какой дом у него здесь? Не похоже, чтобы он нуждался. Брок, во всяком случае, выглядел человеком, не отказывавшим себе ни в чем: хороший парфюм, дорогая техника (может, в этом времени у всех такие «телефоны»?), добротная, хоть и странная одежда.

- Кем я работаю? – вдруг спросил Стив.

- Капитаном Америкой, - ухмыльнулся Брок, но увидев, как он поморщился, добавил: - У тебя своя команда супергероев. Боретесь со злом. Твои ребята, кстати, больницу третий день штурмуют, но охрана свое дело знает. Наверняка к нам завалятся, как только прознают, что тебя выписали.

Стив посмотрел на Брока внимательнее, отмечая характерную выправку, привычку устраиваться спиной к стене, длинный резаный шрам на предплечье, рассеченную бровь.

- А ты? – спросил он. – Тоже в команде?

- Нет. Боже упаси постоянно быть у тебя в подчинении. Я – командир группы огневой поддержки. Когда работаю с тобой, а когда – нет. Вот это все, - он красноречиво указал взглядом на больничную рубашку Стива, - случилось без меня. И без Баки. За что я получу по самые гланды, когда он вернется. А все потому что ты – самоотверженный баран.

- Я могу о себе позаботиться, - возразил Стив.

- Ага. На каждой миссии подставляешься, как бессмертный. Все, проехали, каждый раз одно и то же, надоело.

Стив уже хотел ответить, но тут вошла доктор и, передавая Броку какие-то бумаги, сказала:

- Под вашу ответственность, мистер Рамлоу. По-хорошему, мистера Роджерса следовало бы подержать еще два-три дня. К тому же причины амнезии…

- В знакомой обстановке он быстрее вспомнит, - перебил ее Брок, подписывая бланк отказа от претензий. – Так сказал Боулз. К тому же вы знаете, что Кэп терпеть не может быть запертым в четырех стенах.

- Никаких нагрузок, - тут же вставила доктор. – Постельный режим, хорошее питание, отдых. Мы ноги мистера Роджерса двенадцать часов собирали, - она, наконец, с неодобрением взглянула и на Стива.

- О, не переживайте, и постель, и еду я ему обеспечу. Как и всегда. Переодевайся, - он достал из-под кровати большую спортивную сумку и бросил ее на кровать рядом со Стивом. – Я пока к Беннеру прогуляюсь. У тебя минут двадцать.

- До свиданья, мистер Роджерс, - попрощалась доктор.

- Лучше бы «прощайте», но чудес не бывает, - проворчал Брок, открывая перед ней дверь. – Двадцать минут, - напомнил он Стиву и вышел.

- До свидания, - сказал Стив закрывшейся двери, стараясь держать себя в руках. То, как по-хозяйски с ним обращался этот Брок, слегка действовало ему на нервы. Будь на его месте Баки, он бы слова не сказал. Но…

Потом он нашел глазами папку с контрактом и вздохнул, потер лицо руками, раздумывая, как его так угораздило, но так ни до чего и не додумался. Он выбрал Брока Рамлоу и добровольно заключил с ним… почти брак. Он делит с ним Баки, а уж это-то говорит если не обо всем, то о многом. Как и то, что этого неотесанного грубияна не приходилось ни о чем просить: тот сам забрал его из больницы, привез вещи и даже из палаты вышел, справедливо предположив, что Стиву будет неудобно переодеваться при нем. И вообще чуткость, с которой он улавливал его настроение, говорила о том, что Стиву не соврали: он в браке с двумя мужчинами, одного из которых забыл напрочь, а второго помнил мертвым.

В машине (тот самый монстр, в котором ковырялся Баки) молчали. Стив во все глаза рассматривал огромные неоновые вывески и небоскребы, вообще не узнавая сильно изменившийся город, а Брок лишь искоса наблюдал за ним. Впрочем, Бруклин бридж он узнал все равно.

В Бруклине тоже не осталось почти ничего знакомого. Разве что в центральной части добротные трех-четырех этажные дома почти не изменились. Как и переулки между ними. Стив, как когда-то с Пегги, ехал той же улицей и вспоминал, сколько раз его били тут. Теперь те, кто тогда казался ему полными сил противниками, наверняка давно мертвы. А он жив. Ему девяносто восемь, и он молод. Он едет туда, где открыто живет с двумя мужчинами, с которыми состоит в официальном браке. Вечером к нему придут друзья, которых он не помнит, будут говорить о вещах, в которых он не разбирается, и крутить в руках эти «телефоны», которые он едва научился держать.

Ему нужен был Баки. Его константа, знакомая точка опоры в свихнувшемся мире, в котором им ничего не нужно ни от кого скрывать. В котором он может спать с ним в одной постели, держать за руку, и, представляя друзьям, говорить: «Это мой Баки».

То, что у него еще есть и «мой Брок», причиняло странное беспокойство, будто он где-то свернул не туда, и теперь не мог решить, нравится ли ему новая дорога.