Аморальное (СИ)

– Сколько тебе лет тогда было, Ими?

– Когда?

– Ну, девушку спасла от изнасилования, помнишь?

– 15.

– 15 лет! Кэм, представляешь, она обезвредила одного махину, когда ей было 15 лет! Это было первое твоё дело?

– Нет.

– А первое что? Я уже плохо помню…

– Ограбление.

– Да, точно! Припоминаю. А тогда сколько лет было?

– 13.

– 13! Кэм, можешь себе представить?

– Я знаю, в её личном деле было об этом написано.

– Я её хорошо помню, потому что оба раза с ней сидел и общался я. Испугана была до паники, помнишь, Ими?

– Да.

– Вот прямо как сейчас, – Дьего рассмеялся. Ими действительно выглядела запуганной до смерти.

– Тебе сейчас-то сколько лет?

– 23.

– О, ну ты тут недавно совсем, значит. Ещё не сержант?

– Нет.

– Ну, понятное дело. Ладно, иди, не буду от работы отвлекать, потом поговорим.

Так она вышла в полном замешательстве, понятия не имея о том, что в этот самый момент заполучала себе врага: сержанта своего участка, место которого готовилась занять в команде Рамиреса.

Дьего верил в Имтизаль. Едва она вышла из кабинета, он сразу сказал капитану, что хочет взять её в команду, капитан же сразу вспыхнул контратакой. Но чем больше недостатков Имтизаль обличал Кэмерон Уайт, чем больше он говорил о полном отсутствии навыков общения у неё, чем убедительнее он обрисовывал её психическую несовместимость с работой не только детектива, но и полицейского вообще, чем больше напоминал другу, что звание офицера – уже колоссальное везение для человека с такими отклонениями, как у неё; тем больше Дьего Рамирес осознавал, что без него она пропадёт. Так, сам того не ведая, капитан Уайт уверенно и твёрдо подтолкнул инспектора Рамиреса к кураторству над Имтизаль. Тем же вечером она сдала пару тестов, и Дьего взял её к себе на испытательный срок в три недели. Два сержанта и она получили задание по расследованию одного и того же дела, но независимо друг от друга, и первой его раскрыла Ими. Так она получила звание детектива, так она попала в Департамент Округа, так она вступила в команду Рамиреса в отделе по особо тяжким преступлениям. Так сбылась её мечта.

Вскоре после перевода она съехала от родителей, мотивируя это нуждой в одиночестве во время работы. Работы в самом деле стало очень много, слишком много, и у Имтизаль не хватало времени на свой главный жизненный досуг: бессонные ночи в лесу в компании человеческой коллекции. Первые два месяца она вместе с другими детективами работала под чутким надзором Рамиреса. Тогда всё было ещё вполне неплохо, потому что попечительство Рамиреса спасало её от конфликтов с коллегами. После же, когда было закрыто третье дело, Рамирес поделил свою команду, раздав юных детективов в напарники к бывалым и матёрым.

Всего их было шестеро: пять молодых сержантов и Имтизаль. Именно столько же уходило детективов из окружного департамента: четверо в отставку и двое переводились в Вашингтон. Их теперь уже бывшие напарники всё это время присматривались к молодым детективам и с первой же недели начали делить их между собой. Трое из наставников остались верными своему первоначальному выбору, остальные со временем изменили своё отношение, и так вышло, что все очень скоро сошлись в одном главном предпочтении: кто угодно, только не Имтизаль. Они не боялись её, однако один только её вид нагонял на них тоску и уныние, она как-то одним своим присутствием – тихим присутствием, ненавязчивым, одиноким и отчуждённым – вызывала во всех дискомфорт и мрачную тухлость. Разумеется, проводить целые дни с таким неиссякаемым источником депрессивных ментальных лучей не хотелось ни одному нормальному человеку, и, понимая, что никто в этом вопросе не захочет идти на уступку, они даже пытались уговорить Рамиреса заменить Ими другим стажёром, но он и слышать ничего не хотел. Рамирес был единственным человеком в департаменте, у кого был иммунитет против удручающего облака пессимизма и беспокойства, которое Имтизаль носила с собой и которым отравляла коллектив. Рамирес был слеп, и вскоре детективы отчаялись. Её взял к себе под крыло Оуэн Малкольм, так решили остальные. Оуэн был из тех, кто изменил свой выбор, и именно Имтизаль была его первым выбором, в силу не только своих талантов, но и молодости и пола. В департаменте остро и болезненно чувствовался катастрофический дефицит женщин, потому Имтизаль поначалу была воспринята двояко, как говорил сам Оуэн, на безрыбье и рак рыба. Ему понадобилось время, чтобы понять: Имтизаль даже не рак. Она камень, незаметный под скользким тусклым илом.

Так Ими попала под командование 39летнего сержанта первого класса Оуэна Малкольма.

Оуэн поступил в полицию из благородных порывов, но его энтузиазм увял уже через первые десять лет и превратил работу в работу. Его уважали в участке, он был хорошим специалистом, и все считали, что Имтизаль несправедливо повезло. Она и сама скоро прониклась к нему немым почтением и признала, что ей действительно повезло.