Amore mio Юля Котова (СИ)

— Спросила, где какой-то Алонсо, — пояснила я, не скрывая досады. — А потом… я не совсем разобрала… Кажется, ей не нравятся студенты, и ещё что-то про ублюдка.

— Наверное, тот мужик сильно накосячил, — предположил парень. — Ну… и что думаешь делать?

Я вцепилась в металлические прутья калитки обеими руками и подергала их.

— Кто-то же должен выйти или войти в этот чертов дом! Подожду, пока откроют. Потом найду эту… Корелли и поговорю с ней.

— Эммм… ты только что с ней говорила, — напомнил парень.

— А что ты предлагаешь?! В районе универа не так просто найти хорошее жилье с моими-то финансами! Я мониторила ситуацию, знаешь ли!

— Как-то ты недобросовестно ее мониторила, Котова, если осталась на улице… в дождь, — он поднял голову и взглянул на окна этого негостеприимного дома, — ты делала предоплату?

Я покачала головой.

— Нет, оплата при заселении.

— Давай найдем что-нибудь другое, — оптимистичным тоном предложил парень.

— Блин, там была такая классная комната! И сад! И… вон тот фонтан! — я ткнула пальцем за решетку. — Это же идеальное место! Я должна была этим вечером сидеть в той забегаловке за углом и есть круассан с пармской ветчиной! — не скрывая разочарования, поделилась своими наполеоновскими планами.

Бредин, смерив меня скептическим взглядом, достал смартфон.

— Вот смотри, нравится? Это через две улицы отсюда, — сунул мне под нос мобильный.

— Это за неделю?

— За сутки.

— Это же очень дорого!

— Примерно столько стоит килограмм этой твоей ветчины.

— Что реально? — я ошарашенно уставилась на Бредина.

— Ну, плюс — минус. Я думаю.

— К черту ветчину, мне спать негде! Попробую ещё раз, может, ее отпустило.

Глубоко вздохнув, я на мгновение закрыла глаза и снова нажала на кнопку.

— Andatevene o chiamo la polizia! (Уходите, или я вызову полицию!) — пророкотал голос в динамике.

И стало ясно, что эту Корелли ни разу не отпустило.

— Она сказала «полиция»? — спросил Бредин.

— Ага, и велела убираться, — озадаченно пробормотала я.

— Идём.

— Куда?

— Не будем же мы мокнуть тут. Я тоже забронировал комнату. Судя по карте, здесь недалеко. Оставим шмотки и там решим, что делать.

Он вопросительно смотрел на меня в ожидании ответа.

— Ладно, — решительно проговорила.

Ну держитесь, синьора Корелли, я на сайте такой отзыв напишу, вовек не отмоетесь!

Мы обогнули дом, прошли через сквер и, преодолев просто бесконечную галерею, оказались во дворе дома, напоминавшего тот, куда меня так и не впустили. Он был двухэтажный, но вдвое меньше предыдущего. Коричневая черепичная крыша и бледно-рыжие разграфиченные в нескольких местах стены, четыре вытянутых окна в обрамлении ставень тусклого синего оттенка сверху и столько же внизу. Здесь не было никакого забора, и Бредин, оставив чемодан на тротуаре, поднялся по ступеням к входной двери. Он позвонил, и через минуту на пороге дома нарисовалась бабуля, древняя, как и сам город. Чего нельзя было сказать о ее прикиде: белая туника с надписью «The Blonde Salad»^[6] и фиолетовые леггинсы. Довольно радикальный наряд для столетней. Седые вьющиеся волосы она собрала черным ободком со стразами, дополнив свой look помадой в тон леггинсов. Видок, конечно, был отпадным, но, по крайней мере, эта бабуля нам улыбалась, а не спускала собак, как предыдущая хозяйка квартиры.

— Belle, (Красивые), — заявила она скрипучим голосом, указав пальцем на мои ноги.

— Что она говорит? — спросил Бредин, повернувшись ко мне.

— Ей понравились мои ботинки, — ответила я.

— Vieni dentro (Входите), — проговорила бабуля и жестом пригласила войти.

Внутри царила атмосфера старины, но было чисто и уютно, даже пахло чем-то вкусненьким. Бабуля завела нас в небольшую гостиную и взмахом руки велела усаживаться на цветастый диван с резной спинкой, который, подобно хозяйке, производил впечатление антиквариата. Я осторожно села на краешек дивана, боясь, что тот рухнет от старости. Бредин, видимо, не испытывал подобных опасений и просто плюхнулся рядом.

Вандал! Что с него взять?

— Siete sposati? (Вы молодожены?) — сказала бабуля. — La persuasion era per un posto (Уговор был на одно место).

Мы с Брединым переглянулись, и я пожала плечами, намекая, что понятия не имею, какого ей от нас надо. Часть слов была мне знакома, но, хрен бы знал, что они обозначали все вместе.

— Hai bisogno di due stanze? (Вам нужно две комнаты?) — снисходительным тоном проговорила старушка.

— S, s! — радостно завопила я, когда до меня дошел смысл фразы, — due stanze! — и осеклась, сообразив, что снова рискую заполучить в соседи Бредина.

С другой стороны, терпела же я его соседство восемнадцать лет. Подумаешь, ещё месяц! Лучше уж Бредин, чем… какой-нибудь… Алонсо.

— Una stanza per… lui (Одна комната для него), — я указала пальцем на Бредина, — e una… per me (и одна для меня), — медленно проговорила, сделав явный прогресс в итальянском.