Дмитрий Иванович отводит взгляд и несколько секунд размышляет, а после кивает то ли нам, то ли своим мыслям и уходит из кухни, оставляя меня наедине со своей внучкой. Я поворачиваюсь к ней и натыкаюсь на ее пристальный любопытный взгляд.
— Думаешь, она простит его? — спрашивает Юля.
— Не знаю. А ты бы простила?
— А ты типа на будущее почву прощупываешь?
— Ты говоришь глупости. Я никогда тебя не обижу, — уверенно произношу, глядя ей прямо в глаза.
— Ладно… — она улыбается, удовлетворенная моим ответом. — А с каких это пор ты цитируешь Тютчева? — интересуется, доставая из коробки пакетики с чаем.
— Не знаю, случайно вырвалось, — смущённо отвечаю но, передумав, продолжаю: — Ладно … я люблю стихи, — признаюсь ей, уже предвкушая ее подколы.
— Рома, ты зовёшь меня замуж, но только сейчас говоришь мне об этом? — она снова дразнит меня.
И я решаю воспользоваться этим, поднимаюсь и шагаю к ней.
— Ну… теперь ты знаешь все. Выйдешь за меня? — спрашиваю я.
Перехватив из рук Юли коробку с чаем, ставлю на стол позади нее, обнимаю за талию и прижимаю к столу, во всех смыслах лишая девушку возможность уйти от разговора.
— Ага, — кивает она.
— Ага? — переспрашиваю я. — Что это за ответ такой? Котова, я тебе руку и сердце предлагаю, а не пиццу заказать! Нельзя ли быть посерьезнее в этот момент?
Юля смотрит на меня, закусив губу, и я различаю в ее взгляде озорной блеск. Она снова что-то замышляет.
— Я приму твое предложение… — вкрадчиво говорит она. — Но сначала ты должен написать стих, нет… лучше пьесу… как у Шекспира, только с хэппи эндом, пожалуйста. Терпеть не могу грустный финал, — улыбаясь, Юля бросает мне очередной вызов, и даже не догадывается, что сама же даёт полный карт-бланш.
notes
Примечания
1
2
3
Тугрик —
4
5
6
7
8
9