Amore mio Юля Котова (СИ)

— Просил прощения, букеты заказывал. Столько роз я за всю жизнь не видела! — мечтательно произнесла Дарья. — В тот день, когда я увидела тебя и его… до меня дошло, какой я была дурой. Но здесь на башне… когда ты целовалась с Ромой… и вчера в машине, и я подумала, что … не знаю… может… — она начала мямлить, но общий смысл до меня дошел.

— Хочешь вернуть его? — спросила я.

— Он же не подоходный налог. Как я это сделаю? — Дарья потянулась к упаковке бумажных платков и, вытащив один, от души высморкалась. — Но… знаешь, он тоже недолго страдал, и двух недель не прошло, как он подцепил тебя. Это обидно, знаешь ли?

Я покончила с вином и отодвинула бокал. В желудке стало тепло, а в голове — туманно.

— Мой непродолжительный опыт отношений говорит о том, что многое можно разрешить одним лишь разговором.

Я выпила немного, но чувствовала, что созрела для того, чтобы начать раздавать советы двадцативосьмилетнему экономисту.

Девушка сразу оживилась и подалась вперёд всем телом. Видимо, я внушала ей доверие.

— Думаешь, мне стоит позвонить ему?

— Э, нет! Точно не сейчас. Это же классика: напиться и звонить бывшему… А, впрочем… — я повернулась к окну. — Хочешь звонить, звони. Вдруг завтра наступит конец света, а он так и не узнает ничего… Но… наверное, мне сначала стоит бросить его. Теперь моя очередь. Расскажи, как это правильно сделать.

Я повернулась к Дарье и, стоило нам только встретились взглядами, как мы начали дико ржать на всю виллу и окрестности.

Такими нас и обнаружил Бредин: поддатыми, весёлыми и голодными. Спустя несколько минут в кухню вошли и Марчелло с Жанной, и наша пьянка продолжилась.

На самом деле, это было удивительно. Проводить выходные в подобной компании мне еще ни разу не доводилось, но я быстро адаптировалась. Негласную субординацию никто не отменял, однако, я ощущала себя с этими людьми на равных и чувствовала, что они видят во мне и Бредине равных. Особенно, это касалось итальянского профессора. Возможно, дело было в ином менталитете, но в этом человеке удивительным образом сочетались мудрость и непосредственность в общении. Чего стоила одна его недавняя выходка, о которой мне рассказал Бредин. Одна из студенток, молодая мать, не смогла пристроить ребенка на время занятий и пришла с ним в универ. Марчелло почти шепотом читал лекцию, покачивая малыша в автолюльке. Это был прекрасный пример того, кто достиг определенных вершин, оставаясь отзывчивым и чутким человеком. И я была очень рада знакомству с такой неординарной личностью. Хотя не я одна.

Выгрузив Дарью у общаги, а нас с Брединым — за квартал от дома Сильвии, профессор в компании моего куратора скрылись в неизвестном направлении. И теперь я задумалась о том, что будет с этими двумя, когда закончатся полгода, которые Жанна Бернардовна должна была провести в Болонье.

Что это за город такой? Словно все сошли с ума с этой любовью?

Она была внутри меня и вокруг, вынуждала совершать глупости и чудить с удвоенной силой.

Я снова улыбнулась, вспоминая лицо Вета, когда мы с Дашей (теперь она стала просто Дашей) устроили ему шоковую терапию, представ перед ним в объективе одной камеры. Я была краткой, а вот аспирантка, которая была намного пьянее меня, очень долго с ним разговаривала, нарезая круги вокруг старинной мельницы. Хотелось бы верить, что Вет не станет держать на меня зла, и у этой чокнутой парочки все наладится. А ещё я надеялась, что это был самый нелепый случай расставания и примирения в истории человечества.

Мы шли по одному из многочисленных арочных переходов, намереваясь зайти в булочную, чтобы обеспечить себя провизией на весь оставшийся день. Погода была теплой и солнечной, но в тени каменной галереи уже ощущалась вечерняя прохлада. Мне снова казалось, что я каким-то чудом попала в эпоху Средневековья, и только длинноногая фигура Бредина отчасти удерживала во мне связь с реальностью. Я все еще не могла свыкнуться с мыслью, что теперь мы были вместе во всех смыслах этого слова. И то, что сердце приняло с охотой и мгновенно, мозг все продолжал анализировать.

— Чем займёмся? — спросил Бредин, закидывая руку мне на плечо.

Судя по его довольному лицу, мозг парня действовал заодно с остальными частями организма, и его вообще ничто не волновало.

— Я мечтаю принять душ или ванну, — от глобальных размышлений я перешла к тому, что волновало не только голову, но и тело. — У меня начинается депрессия, как представлю, какой дубак в ванной у Сильвии. Эта Даша, как утка, она истратила всю горячую воду с утра, и я домывалась чуть теплой. Я хочу горячую ванну. Чтобы вода была такой горячей, как… в общем, она должна быть очень горячей, понимаешь? — я с надеждой взглянула на парня.

— Я знаю, что такое «горячая вода», я тебя понял, Котова. Пожалуй, это я могу устроить, — он хитро улыбнулся. — При условии, что возьмёшь меня с собой. Ты так заманчиво все описала. Я, определенно, хочу принять с тобой ванну.

— Фу, нет! Это так негигиенично! — запротестовала я, отталкивая его.