Ампирный пасьянс

Эсфирь ожидала долгие месяцы в беспокойстве, усугубленном отсутствием каких-либо вестей. В октябре 1815 года ей сообщили, что на базаре в Дамаске кто-то продавал часы, узнанные как принадлежавшие Бутену. Она еще надеялась, что это вовсе не означает самого худшего, но 8 октября 1815 года французский консул в Латакии сообщил ей, что Бутена убили возле деревни Эль Блатта, в горах Ансарьех, неподалеку от истоков реки Эль Сенн, которые он собирался разведать.

Когда леди Стенхоп перестала плакать, в нее вступил воистину царский гнев и его производное - желание мести. Эсфирь считала, что ее проведут французы, только вот кому в Париже бурбонских лилий был нужен наполеоновский агент? Она поняла, что если не совершит мести сама, этого не сделает никто.

В первую очередь, необходимо было собрать точную информацию. Место самой смерти ничего не давало, относительно него кружили самые разные слухи. Говорили про Эль Блатта, но указывали и на расположенную в 6 километрах от Латакии деревушку Баниас. Гораздо важнее были сами убийцы. Консул в Латакии в письме к Эсфири в качестве виновных указал на жителей деревни Наркаб, которые перед тем убили двух турецких купцов и двух маронитов. Но леди Стенхоп нужны были совершенно верные сведения. Через какое-то время ее посланники узнали правду. Вот только правда была такая, что у многих других, у которых не было столько духа, тут же бы отпала охота мстить: убийцами Бутена оказались ассасины, люди страшного Горного Старца9.

В наполеоновскую эпоху ассасины оккупировали вершины и склоны гор Ансариех. Последний из известных нам Горных Старцев, Рокнеддин, жил еще в XIII веке, но с тех пор всегда имелся его таинственный наследник, повсюду сеющий ужас и страх. Менялись неизвестные имена и люди, но Горный Старец существовал всегда, он был бессмертным, словно Папа. Никто, кто не был ассасином, не мог видеть его, не утратив после того жизни; так что, возможно, он существовал исключительно в легенде, но существовал и во всех сердцах пробуждал страх. "Царица Пальмиры" не испугалась и объявила ему войну.

Ей нужно было войско, поэтому она обратилась к паше Акки, Солиману. Тот тянул время, в соответствии с обычаями Востока, который никогда и никуда не спешит. Весной 1816 года леди Стенхоп надела костюм мусульманского повелителя и с мощным эскортом направилась в Акку. Там, не спрашивая разрешения, она вошла в комнату Солимана и бросила ему под ноги два пистолета, крича при этом:

- Я вооружаю тебя, мой кавалер, поскольку ассасины убили одного из моих братьев! Верю, что пистолеты эти ни разу не промахнутся, они будут защищать тебя и отомстят за твоего же приятеля!

Если бы на подобную наглость отважился мужчина, Солиман-паша раскроил бы ему череп ятаганом. Но женщине он поддался. Командиром карательной экспедиции был назначен губернатор Триполи, Мустафа Барбар. Миледи находилась рядом с ним и, зная неспешность Востока, лично проследила за всеми приготовлениями.

Выступили они в июне 1816 года. Месть леди Стенхоп была воистину ужасной - через много еще лет после ее смерти у обитателей гор Ансариех дрожали руки при воспоминании об устроенной ею резне. Три деревни были сожжены дотла, около двух десятков разрушены, от 60 до 300 (здесь источники расходятся в мнениях) ассасинов казнили, одно из орлиных гнезд Горного Старца, расположенную на высоте 1065 метров скальную крепость Келаат-эль-кеф сравняли с землей, а святые останки измаилитских имамов бросили в соседний ручей в качестве мести за растерзанное тело француза.

Прав был Вольтер, который в V акте "Меропы" заявил: "Нужно уметь страдать, чтобы уметь мстить". И не был прав Александр Дюма, который в V акте "Молодости мушкетеров" писал: "Женщины оплакивают умерших, мужчины мстят за них".

Брату полковника, Иосифу Бутену, пекарю из Нанта, Эсфирь отправила трогательное письмо, заканчивающееся такими словами: "Ваш брат переполнял меня восхищением, он обладал всеми добродетелями и талантами римлянина, решительностью настоящего мужчины и достоинством француза".

10

Совершенно правдоподобно, что месть леди Стенхоп не была направлена по нужному адресу; что она покарала лишь орудие, но не руку. В те времена на Востоке, если имелось желание убрать кого-либо чужими руками, достаточно было обратиться к ассасинам, которые, в качестве профессиональных убийц за оплату могли совершить любое преступление. Полковник Миссе, который поначалу пытался вывести Бутена из игры по дипломатическим каналам, и который потом словно тень тащился за ним по буеракам Сирии, денег имел достаточно.