Амсдамский гамбит

Ван Лоу растянул губы в широкой улыбке, но, заметив своё отражение в зеркале, тут же стёр её с лица. Тот ещё оскал получился. Найдя решение задачи, довольный молодой человек хлопнул ладонями по подлокотникам обитого кожей кресла и пружинисто поднялся на ноги. Настала пора осуществить задуманное, а для этого следовало бы хорошенько подготовиться.

На всё про всё Рид потратил почти полтора часа. Долго – да, но иначе никак. Для того чтобы перенять контроль над умертвием и его душой, ритуал нужно проводить рядом с целью, и пусть сам этот процесс довольно быстрый, но ведь нужно ещё отсечь место проведения ритуала от возможного внимания магов, да и попытки духа связаться с хозяином могут изрядно затянуть дело. Именно поэтому, прежде чем отправляться в гости к умертвию, Рид вынужден был тратить время на предварительную подготовку. Но вообще, учитывая, что прежде ему не доводилось делать мобильный отсекающий купол, молодой маг вполне имел право гордиться собой. Полтора часа на создание и воплощение в натуре нового ритуала – это, можно сказать, рекорд. Личный уж точно!

А спустя ещё четверть часа украдкой зевающий официант принёс раннему посетителю гостиничного ресторана обильный завтрак, который тот и смёл со стола с завидной скоростью и аппетитом. Отблагодарив официанта щедрыми чаевыми, Рид подхватил со стула модный «петсон» и, нацепив фасонистый кожаный плащ, бодренько выкатился на улицу, где его уже ждал мерно рокочущий работающим двигателем «Барро».

Ван Лоу не стал врываться в контору «куклы» лихим наскоком. Вместо него туда для начала просочились все имеющиеся в его распоряжении контракторы. Благодаря близости концепций магии шаманизма и Запределья, подчинённые Риду духи легко блокировали шаманскую сигнальную вязь, невидимой паутиной опутавшую логово умертвия, так что, когда в конторе оптового закупщика Дж. С. Форма звякнул колокольчик открывающейся входной двери и на пороге возник вежливый, щеголевато одетый молодой человек, старый шаман Омир Ганни, только что проснувшийся в своём загородном доме от ласк младшей из нынешних его жён, остался в неведении касательно гостя, заглянувшего в его лавку. И сколько бы ни бился заключённый в тетрадь порабощённый дух, связаться с хозяином он так и не сумел. Хотя пытался, видит Тьма, пытался! А уж когда на принадлежащий шаману дом лёг отсекающий купол, дух и вовсе взбесился. Правда, это ему не помогло.

Стоило Риду вытянуть упирающуюся душу из артефакта-тюрьмы, как та, почуяв близость долгожданного Запределья, почти перестала сопротивляться. Ощутив, что уже давно не ожидаемая ею свобода рядом, душа несчастного будто сама собой раскрылась навстречу ветру из-за кромки, вместе с ним впуская в себя волю молодого мага-запретника, и тот напрягся. Информация потекла сплошным потоком, и если бы не опыт Рида в общении с собственными контракторами, на этом история бывшего техфеентрига могла бы и закончиться. Но он справился, хотя и потратил немало сил на запоминание чужих мыслеобразов-воспоминаний, затапливающих его сознание. Всё же одно дело осознавать информацию, получаемую от духов-контрактников во сне, и совсем иное – проделывать ту же операцию, пребывая в бодрствующем состоянии, да ещё одновременно удерживая допрашиваемый дух от пусть и ставших вялыми, но не прекращающихся попыток связаться с хозяином. Тяжко это.

Впрочем, спустя два часа, когда сломавший все наложенные на порабощённую душу запреты и табу, получивший максимум возможной информации, ван Лоу вышвырнул дух несчастного мертвеца за кромку, старый шаман всё же ощутил некоторое беспокойство, но его тут же смыло накатившим удовольствием от действия умелых и нежных рук его юной жены.

Рид же, словно чувствуя, как утекает сквозь пальцы отпущенное на дело время, напрягся и, вытащив из железной клетки артефактную тетрадь, ещё недавно служившую тюрьмой для порабощённой души, осторожно перехватил уже истончающуюся связь с её хозяином, медленно вздохнул и, решительно кивнув, отпустил себя, пропуская через тело магию Запределья. В сознании Рида словно открылись шлюзы, и, прежде едва ощутимый, обдающий ленивой прохладой поток магии вдруг зарокотал, обжигая холодом, покатился могучей океанской волной, сотрясая скручиваемое судорогой тело, и, вырвавшись из него, ядовитой змеёй впился в дрожащую нить связи.

Рукава кожаного плаща мага потяжелели от расползающихся по ним морозных узоров, а руки, сжимающие артефакт-тюрьму, покрылись серой, почти чёрной дымкой. Ван Лоу глухо застонал, всеми силами направляя поток ветра-из-за-кромки по бьющейся в такт сердца старого шамана нити связи… И в тот же миг удовлетворённо откинувшийся на подушки Омир Ганни вдруг страшно захрипел, выпучил глаза и… умер под оглушительный визг своей младшей супруги и ученицы, с ужасом глядящей на то, как тело её мужа вдруг обволакивает невесть откуда взявшаяся отвратительная серо-чёрная пакость, в щупальцах которой меркнет и гаснет свет его души, буквально раздираемой на клочки.