Амулет безумного бога

Он вздрогнул, осознав, что невольно обратился за помощью к Рунному Посоху. Красный Амулет, висевший у него на шее, вдруг засветился, бросая алые лучи на доспехи врагов. Хокмун засмеялся, чувствуя необычайный прилив сил, и принялся с фантастической быстротой рубить гранбретанцев. Вскоре у него сломался меч, но Хокмун вырвал пику у налетевшего на него всадника, самого всадника сбил с седла и, размахивая пикой как мечом, вскочил на коня и ринулся в атаку.

— Хокмун! Хокмун! — разносился над полем древний боевой клич герцогов Кельнских. — Эге-гей! Оладан, граф Брасс, я иду к вам! — Он направил коня к своим друзьям, прорубая дорогу сквозь толпу воинов в звериных масках. Граф Брасс все еще держал в руке трепещущий на ветру штандарт.

— Гоните этих псов! — крикнул ему Хокмун. — Тесните их к границе!

Он носился по всему полю сражения, словно гибельный смерч. Он прорубался сквозь ряды врагов, оставляя позади только трупы.

Дрогнув, гранбретанцы попятились, а некоторые обратились в бегство. И тогда на поле появился барон Мелиадус.

— Назад! — закричал он бегущим. — Назад, трусы! От кого вы бежите?

Ведь их совсем мало!

Но прилив уже окончательно превратился в отлив, и толпа охваченных паникой солдат понесла прочь своего полководца.

А за ними скакал бледный воин, и во лбу его сверкал Черный Камень, а на шее сиял Красный Амулет. Поднимая коня на дыбы, он выкрикивал имя мертвого Хокмуна, и сам он был мертвым Дорианом Хокмуном, который почти разгромил гранбретанцев при Кельне, бросил вызов самому Королю-Императору и едва не убил в бою барона Мелиадуса. Хокмун! Единственное имя, которое наводило ужас на воинов Темной Империи…

— Хокмун! Хокмун! — Воин поднял меч над головой, и его конь снова взвился на дыбы. — Хокмун!

Герцог Кельнский, которому Красный Амулет дал силу исполина, с безумным хохотом преследовал своих врагов. За ним мчались грозный граф Брасс, в блестящих медных латах, и Оладан, улыбающийся сквозь густую шерсть, размахивающий окровавленной саблей, а за ними шагали торжествующие воины Камарга — горстка храбрецов, смеющихся вслед обращенной в бегство могучей армии.

Хокмун почувствовал, что сила Амулета угасает в нем. Возвращались боль и усталость, но теперь, когда враг был отогнан за разрушенные башни, это не имело значения.

Оладан рассмеялся.

— Герцог Дориан, мы победили!

— Победили, но не окончательно, — возразил граф Брасс, нахмурясь. Надо отступить, перестроить войска, найти удобные позиции. На открытом поле нам их не разбить.

— Вы правы, — кивнул Хокмун. — Башни разрушены, и нам нужны другие укрепления. Насколько мне известно, в Камарге осталась лишь одна надежная твердыня… — Он выжидающе смотрел графу в глаза.

— Да, мой замок, — подтвердил граф Брасс. — Надо оповестить жителей всех городов и сел, чтобы перебирались со скарбом и припасами в Эйгис-Морт, под защиту замка…

— Но удастся ли нам выдержать долгую осаду? — спросил Хокмун.

— Посмотрим, — задумчиво произнес граф, глядя на остановившихся вдали гранбретанцев, которые строились заново. — Но нельзя же обрекать жителей на верную смерть…

Со слезами на глазах он повернул коня и направился в замок.

* * *

С балкона восточной башни Хокмун смотрел, как жители Камарга стекаются в старый город Эйгис-Морт. Многие из них устраивались в амфитеатре на краю города. Солдаты приносили туда провиант и помогали крестьянам разгружать повозки. Хокмун молился, чтобы не случилось чумы или паники, потому что поддерживать порядок в такой огромной толпе было почти невозможно.

Оладан вышел к нему на балкон и показал на северо-восток.

— Смотрите, летающие машины, — сказал он.

Хокмун разглядел на горизонте зловещие очертания гранбретанских орнитоптеров — верный признак того, что с той стороны надвигается армия Темной Империи.

С наступлением темноты они увидели на подступах к городу бивачные костры.

— Завтра — наш последний бой, — сказал Хокмун.

Они спустились в зал, где беседовали Богенталь и граф Брасс. Стол был уже накрыт — как всегда с роскошью. Собеседники обернулись навстречу Хокмуну и Оладану.

— Как себя чувствует д'Аверк? — спросил герцог Кельнский.

— Ему лучше. У него необычайно крепкий организм. Он уже изъявил желание поесть, и я разрешил.

В зал вошла Иссольда.

— Я говорила с женщинами, — сказала она. — По их словам, весь народ уже в городе. Если забить скот, нам хватит провизии на целый год… Граф Брасс грустно улыбнулся.

— Так долго осада не продлится. А как боевой дух людей?

— На высоте. Их очень ободрила весть о том, что вы оба живы. И вчерашняя победа тоже.

Граф вздохнул.

— К счастью, они не знают, что завтра всем нам предстоит умереть. А если не завтра, то послезавтра. Против такого огромного войска нам долго не продержаться. Мы потеряли много фламинго и остались почти без прикрытия с воздуха. Погибло большинство гвардейцев, а оставшиеся войска почти не обучены.

Богенталь вздохнул.

— А мы-то думали, что Камарг непобедим…