Амулет князя

Никита догадывался, почему Яра осталась там. Он слышал, что сестры тамошнего монастыря якобы могли общаться с павшими воинами. А после смерти стать спутницами умерших героев.

– Сестры сказали, что их беспокоит какой-то дух. Попросили помощи в его изгнании. Вызвалась Яра. Сказала, что легко справится с работой. Я не стал спорить и отправил ее. Вскоре сестры оплатили работу, сказали, что дух изгнан, в обители снова тишина и покой. Но Яра не спешила возвращаться.

– И теперь снова что-то случилось?

– Не совсем. Яре нужна помощь. Она не может стать смиренной монахиней, не тот характер.

Что ж, дядя был прав. Если все так, как он рассказывает, то Ярослава явно нуждается в помощи.

Однако на деле все оказалось даже хуже, чем предполагал Никита.

Дорога заняла больше суток, путники торопились и почти не делали привалов. Лишь глубокой ночью отдохнули несколько часов. Но с первыми же лучами солнца продолжили путь.

В монастыре их проводили в большую комнату, уютно обставленную мягкой мебелью.

– Приятно, наверное, здесь жить, – сказал Никита, со вздохом опускаясь на диван.

Хлопнула дверь, и вошла невысокая полная женщина. Она с ног до головы была укутала в черные одежды, впрочем они не портили красоты румяного лица.

– Мне передали, что хотите поговорить о нашей гостье?

Дождавшись кивка, она радостно вздохнула.

– Как же вы вовремя! Эта девушка глубоко переживает горе. Она сказала, что погиб близкий человек, и ей трудно пережить утрату. Что-то упоминала о вине перед ним. Говорила, что один человек предал ее, а другого предала она. Однако в монастыре свои правила. Сестры здесь живут, работают и молятся. А она сидит в своей келье и не встает с колен. Когда бы к ней ни зашли, она всегда погружена в молитву. Отказывается от еды. Единственное, что ест – это яблоки, и мне пришлось распорядиться, чтобы ей приносили больше яблок. Сестры недовольны. Так продолжаться дальше не может.

– Не могли бы вы проводить нас к ней? – спросил Михей.

– Да. Конечно, – покладисто ответила мать-настоятельница и вышла из-за стола.

Когда Михей и Никита вошли в келью, картина показалась совсем безрадостной. Ярослава стояла на коленях перед распятием с закрытыми глазами, она даже не подняла головы.

– Яра? – тихо окликнул ее Никита.

Девушка встрепенулась и испуганно огляделась. Затравленный взгляд заметался с одного гостя на другого.

– Вы? Как вы тут оказались? – помолчала и добавила тихо: – Конечно. Мне опять чудится. Кажется, я схожу с ума.

– Тебе не кажется, – заговорил Михей. – Девочка, очнись. Время траура кончилось. Пора идти с нами.

– Куда? – безразлично сказала она.

– Осталось одно неоконченное дело, – сказал старейшина. – Надо закончить одно дело Волчонка.

Ярослава вздрогнула, как от удара, и болезненно сморщилась.

– Взгляни на себя, – продолжал старейшина, – ты исхудала, как скелет. На тебя страшно смотреть!

Он с удовольствием заметил, как Ярослава нахмурилась и поджала губы. Конечно, никакая женщина не потерпит такого замечания относительно своей внешности. Пора было возвращать ее к жизни. И тут любые средства хороши.

– Собирайся, мы уходим. Даю тебе неделю на то, чтобы выспаться и отъесться. Потом еще неделю на тренировки, надо восстановить все навыки, а то сейчас и в слона дубиной не попадешь.

И снова Ярослава вскинулась, уже более рьяно. Мелкие шпильки достигали цели. Уж Михей знал уязвимые места девушки.

– Готова?

Она медленно, неуклюже встала, морщась и растирая затекшие ноги.

– Кажется, да.

– Вещи будешь собирать?

– Да какие у меня вещи? – сказала и усмехнулась. Но Михей был счастлив. Девушка явно очнулась от своего горя. Вон и глаза засверкали почти как прежде, и в движениях появилась былая уверенность. Совсем другое дело!

* * *

Ярослава сидела у очага и глядела в огонь. В соседней комнате спал Никита, после возвращения в поселок он изменился. Стал более молчаливым, замкнутым, хотя и раньше не отличался разговорчивостью. Он снова рвался куда-то уйти, но всякий раз откладывал.

Ярославу удивительно мало беспокоила отчужденность брата. Пребывание в обители помогло ей вернуть былую уверенность в себе и избавиться от зависимости от брата, чуть не стоившей ей жизни.

Ее мысли занимала другая проблема, которая не давала покоя. Кто был настоящим убийцей?

Мысли текли неторопливо, словно облака, подгоняемые ленивым ветром.

«Если это был не Волчонок, – думала он, – тогда кто? Новички?»

Стрельнуло полено, выпустив фонтан брызг.

«Сэб и Итан пришли в тот же день. Как утверждает Дикон, один из них его сын. Сэб, конечно, славный малый. Даже похож на Дикона. Виноват один из них или оба сразу? Если так, то Дикон их прикрывал. Почему?»

Но тут же одернула себя:

«Стоп! Стоп! Я повторяю ошибку дяди. Если чужак, то виновен. А вдруг это кто-то из наших? Вдруг кто-то продался?»

Но подумала и покачала головой.