Амулет. Подземелья украденных сердец

Уна сидела на пустом пластиковом ящике у кирпичной стены, уткнув подбородок в ладони. Её снова охватила печаль.

– Неужели туда никак не пробраться? – Она глянула на пожарную лестницу высоко над головой.

С лестницы размеренно падали крупные капли.

Рысь показал на дверь:

– Сейчас кто-нибудь из персонала выйдет. Две секунды, я вытащу её оттуда, и вытрясем из неё всю информацию.

– Ага! – хохотнул Таракан. – За эти две секунды она превратит тебя в хомячка, и официанты будут знакомить тебя с веником.

Рысь хмыкнул, но не нашёл аргументов, чтобы возразить.

– Здесь нужен интеллигентный подход, – задумчиво проговорил Таракан, оглядывая дверь. – Ладно. Я буду скоро. Не скучайте.

Он картинно взмахнул лапкой и проворно юркнул в щель под дверью.

5

В ресторане играла приглушённая музыка.

Баба-яга сидела со своей подругой Кикиморой, дамой не менее пугающей наружности, чем сама суперзвезда. По лицу и телу Кикиморы можно было легко изучать современные тенденции в пластической хирургии. Сама она считала себя иконой стиля, натурой утончённой и говорила исключительно с придыханием. Кикимора лениво ковыряла вилкой куцый островок салата на огромной белоснежной тарелке.

– Столько любви! – жаловалась ей Баба-яга. – Все тебя любят, все тебя хотят. Им всем что-то вечно от тебя надо. Это так утомляет, ты просто не представляешь, дорогуша.

– Как я тебя понимаю, – вздохнула Кикимора. – Но за те миллионы, что ты получаешь, можно и помучиться.

Официант предложил им шампанского.

– О, нет, нет! Мне только воду! – Кикимора улыбнулась ему своей обворожительной пластмассовой улыбкой.

– Сию минуту. – Официант учтиво кивнул и заскользил по полу прочь от их столика.

– Идиот! – негромко бросила ему вслед Кикимора.

– Ты знаешь, – сказала Баба-яга, понизив голос, – если быть абсолютно откровенной, иногда я даже скучаю по старым добрым временам. Когда никому до тебя и дела-то не было. Жили в тишине, на природе… Я – в лесу, ты – в болоте. Вот когда мы были по-настоящему свободны! Да?

– А я знаешь чего хочу? – проговорила Кикимора, с отвращением глядя на свой салат. – Здоровенный кусок мяса. С кровью!

Баба-яга вскинула брови:

– Ты же не ешь мясо… Ну… последние сколько-то там лет.

– Вот честно. Если бы меня сейчас никто не видел… – Кикимора оглянулась по сторонам. – Я бы сожрала целую корову.

Баба-яга тоже оглянулась. Они сидели в отдалении от других столиков.

Певица подалась вперёд и заговорщически прошептала подруге:

– А давай правда… закажем. Ну хоть не корову, так… кролика.

– С кровью! – оживилась Кикимора.

– С кровью! Я его заколдую, и никто не увидит, что мы едим.

– Давай! – Глаза Кикиморы загорелись. – Почавкаем!

Баба-яга злодейски захихикала.

Через несколько минут официант поставил перед ними на белоснежную скатерть заказанное ими блюдо.

Баба-яга потянула носом:

– Пахнет хорошо!

– Ну! Давай! Колдуй! – стала потирать руки Кикимора, только официант отошёл от стола.

– Секунду. – Баба-яга осторожно посмотрела по сторонам, проверяя, не видит ли их кто.

В это время из-под пучка зелени рядом с дымящимся мясом выполз Таракан и, облокотившись на кусок побольше, кашлянул, привлекая к себе внимание женщин:

– Дамы?

Звонкий вопль Кикиморы оглушил сидящих в ресторане.

6

Уна подкралась к одному из окон со стороны улицы и глянула внутрь. Ставший невидимым Рысь присоединился к ней.

В ресторане бегали перепуганные официанты. Один из них обмахивал салфеткой тяжело дышавшую Кикимору. Другой спешно уносил тарелку с горячим обратно на кухню.

Телохранители певицы тревожно озирались по сторонам, выискивая угрозу.

– Интеллигентный подход, – удовлетворённо крякнул невидимый Рысь.

– Где он? – спросила Уна, беспокоясь за друга.

– В одной из соседских тарелок, уверен.

Метрдотель трясся перед Бабой-ягой.

– Миллион извинений, – заикаясь, оправдывался он. – Я… Мы. Неслыханное происшествие! За всю историю ресторана ничего подобного… Поверьте!

Знаменитость сверлила его холодным, как Антарктида, взглядом.

– Неужели?

– Мы всё исправим, – затараторил он. – Пренепременно. Позвольте предложить вам другой столик. Для нас такая честь… Такая честь…

– Я вижу, – процедила Баба-яга, перемещаясь на новое место.

Телохранители Бабы-яги помогли едва живой Кикиморе опуститься на мягкий стул. Та охала и стонала, жеманно прикрывая рукой глаза.

– Буквально несколько минут. Всё будет в лучшем виде. – Метрдотель попятился, раскланиваясь.

Официанты глядели друг на друга выпученными глазами и тоже кланялись.

– Благодарю вас, – ответила звезда таким тоном, что тот мигом исчез с её глаз, забрав с собой всех официантов.

– Ещё секунда, и я бы его придушила. – Баба-яга махнула рукой охранникам, и те тоже предпочли испариться.

– Какой стресс! Какой стресс! – причитала Кикимора. – Мне нужно срочно пройти курс медитаций.

– Они уже ушли, расслабься, – бросила Баба-яга.

Кикимора моментально выпрямилась.

– Пиявок и тины им на именины! – выругалась она. – Завтра же получат от меня дюжину сюрпризов.

Заметив на себе чей-то взгляд, Кикимора снова вошла в образ утончённой дамы и стала массировать виски кончиками пальцев.

– У меня шумы в сердце. Мне совсем нельзя волноваться.