Амулет Золотого Льва. Книга первая

Она поставила чугунок на стол, принесла еще огурцы свежие, огурцы соленые, грибочки и сало.

– Эх, закусон пропадает, – посетовал я, жалея о том, что оставил у бабки в избе командорову флягу.

Но Лешек оказался предусмотрительнее меня. Из недр своего рюкзака он извлек знакомую мне баклажку. Надеюсь, вы не забыли о ее чудесном свойстве никогда не оставаться сухой. Как умудренный опытом человек, я предупредил:

– Только по ма-а-аленькому глоточку!

– По большому, – не согласился со мной Вольф.

– Хорошо, по ма-а-аленькому большому глоточку.

Глава 5. А вот и лев

Печь, ввиду наличия отсутствия дров, последнее время топилась соломой. А потому кирпичи к утру остывали и уже не грели тело, а наоборот, тянули тепло из него. Проснувшись и поворочавшись с боку на бок, пытаясь согреться, Лева Зайцев решил, что пора вставать, но не спешил открывать глаза, оценивая обстановку в доме. Обстановка подсказывала ему, что все уже на ногах и, кажется, позавтракали. Без него. Даже не удосужились разбудить.

Спрыгнув с печки, он увидел сидящих еще за столом детишек. Мать их, то есть свою жену, Лева в избе не обнаружил, стало быть вышла во двор. Сев за стол, он потрепал ребятишек по головам, подмигнул им и улыбнулся. Изобразив рукой человечка, пальцами зашагал к чугунку, стоявшему в центре стола.

– Топ-топ, ну-ка, ну-ка, посмотрим, что тут папке есть покушать. Папка у нас голодный, как лев! Р-р-р!

Дети засмеялись. Скинув крышку с чугунка, Лева убедился, что он пуст. В горницу вошла жена. Прошла мимо него, как мимо пустого места, делая вид, что не замечает.

– Мусик, а где же завтрак? – возмущенно протянул Лева.

– А где деньги?!

– Будут деньги, ты же знаешь, зарплату задерживают…

– Вот получишь, тогда и позавтракаешь, и пообедаешь, и поужинаешь!

– В огороде ничего, что ли, не растет? Корова, что ли, не доится?

– А то не знаешь! Капусту всю почти поели – из незрелой все лето серые щи варила. Хоть чуть-чуть на закваску надо оставить, чтоб закачанилась! Огурцы, вот, последние сняла солить. Репу не дам, хоть она пусть дозреет. Молоко – детям, остатки продаю, надо же и пастуху заплатить, соль, мыло покупать надо. Хочешь есть – иди, вон, морковки надергай, да грызи. Ты же у нас Зайцев!

– Я – Лев!

– Ах, подумайте! Мясо, значит, ему надо. Так иди и заработай! Срам какой, сборщик налогов – и без гроша ходит. Детей нечем кормить, слыханное ли дело?!

– То есть как это: без гроша? А по весне три рубля золотом кто принес? А колец ты зачем столько накупила, у тебя что, сорок пальцев? А жемчуга – вона, шкатулка целая!

– Это на черный день! Мало ли, а вдруг война? Настанет черный день, а мы совсем голые. А ты уж постыдился бы. Вон, в Нидвораеве, жена сборщика налогов – в парче, да в атласе, да в мехах! В бричке ездит, сапоги сафьяновые носит. Да у них, что ни день – зарплата. Боятся селяне, вот и несут. А ты у меня? Тьфу, глаза б не глядели!

– Ну завелась, закипела! – возмутился Лева. – Ну, пойду, ну и заработаю. Что я могу сделать, если деревня наша – голытьба одна! Что я, к деду Парфёну за бабками пойду? Он как последнюю старуху свою схоронил, так сам по дворам махорку стреляет.

– К Марфе вчера на постой три молодца залетели. С виду не бродяги, небось и ендрик серебром заплатили. Она знаешь, Марфа-то, своего не упустит. Вот и пусть уважает, пусть делится.

– Ну ладно, пойду, не шуми только, – Лева нехотя надел форменный китель.

* * *

Мы проспали часов до семи, что называется, без задних ног. Когда проснулись, было слышно, что Марфа уже шебуршится на кухне. На завтрак она принесла нам в огромной сковороде яичницу из дюжины яиц с салом, краюху свежего хлеба, масло и молоко. Вкусив всё это с чувством и расстановкой, мы сложили свои монатки, расплатились с Марфой и собирались уже распрощаться, как вдруг в горницу без стука ввалился какой-то детина в форме неизвестного мне рода войск.

– Привет, Марфа! – пробасил он.

– Ну, здравствуй, Лев. Зачем пожаловал?

– Ты чего же… это… налоги-то не платишь?

– Сдурел, али как? Белены, что ли, объелся? Какие налоги, очумела твоя голова?

– Обычные! – пришелец повысил голос. – Сама знаешь! Давай, давай плати быстро, а не то…

Он покосился на нас. Так. Вот, значит, и рэкетир подвалил. Ясненько. Я уже было приготовился сделать телодвижение, чтобы показать ему, где Бог, а где порог, но Вольф остановил меня, говоря взглядом, мол сами разберутся.

– Не то что? – Марфа подбоченилась, приняв позу сахарницы. – Ты, Левушка, смотри, не зарывайся! Я по весне все налоги выплатила до полгрошика! Теперь осени жди: соберем урожай, на ярмарку свезем, вот и приходи тогда. На базаре я не торгую, прачкой не подрабатываю. А подсобное хозяйство налогом не облагается, не наложил еще на него лапу ваш Бэбэ!

У сборщика налогов глаза округлились, в них выступил испуг. Было заметно, что и мои попутчики слегка струхнули.

– Ч-ч-щ! Не Бэбэ, а Великий волшебник, Маг и Чародей…