Амулет Золотого Льва. Книга первая

Сегодня четвертые сутки моего пребывания в этом непонятном мире. Нет, не моего, нашего пребывания. Ведь где-то здесь томятся в плену мои друзья, и я должен их выручить. В том, что это не розыгрыш, не маскарад, а некий параллельный мир, сомнений оставалось все меньше. Очень уж много нелепого и непонятного, чего не предусмотришь никаким сценарием, ни режиссурой, да и слишком много потребовалось бы финансовых затрат на обустройство всего этого. Значит, в лучшем случае послезавтра я смогу увидеть этого загадочного Бэдбэара. А захочет ли он мне помочь отыскать моих друзей и вернуть нас к привычной жизни? Я вспомнил о Катьке, и у меня опять защемило в груди. Как там и где моя Катька? Вот спасу ребят, вернемся мы домой, первым делом пойдем с Катькой в городской парк, и залезу я в этот чертов фонтан, будь он неладен!

Мы проскакали немного галопчиком, потом перевели лошадей на шаг и завели тихую светскую беседу. Нам интересно было разузнать поподробнее о нашем новом спутнике. Выяснилось, что родился он в Николаево, где и прошло его босоногое детство, а также беззаботное отрочество. Став юношей, да, собственно, не юношей, а почти что мужем, он был рекрутирован в действующую армию Алмазной Долины. И когда уже приступил к выполнению воинского долга, прослышал о наборе добровольцев на альтернативную службу, которую можно нести по месту проживания. Тоска по дому, по родной деревне, по любимой девушке, которой предстояло бы ждать солдата долгих двадцать лет, подтолкнула его податься в эти самые добровольцы. Вот так, подписав контракт на десять лет, он стал сборщиком налогов. Срок контракта истекает, он вполне может подать в отставку, получить жалование за последние три месяца, выходное пособие и заняться каким-нибудь ремеслом – пасти коров, рыть колодцы, заготавливать дрова или открыть скобяную лавку. Обмолвился он и о какой-то заветной мечте, но пока что не стал о ней ничего рассказывать.

– Так тебе вовсе и не обязательно, – заметил я, – идти к самому Бэдбэару…

– Великому Волшебнику, Магу и Чародею, Властелину ночи, Повелителю Алмазной долины, – почтенно перечислил все титулы Лёва.

– Послушайте, зачем вы всякий раз это повторяете? Неужели в обиходе нельзя называть его как-нибудь покороче, скажем Бэбэ?

На моих новых друзей стало страшно смотреть. Похоже, в них резко начала убывать энтропия, они готовы были свернуться в точку вместе с лошадьми, пространством и временем.

– Тебе можно, – наконец произнес Вольф. – Ты – чужестранец.

– Он вездесущ и всемогущ, – пояснил Лева. – За неуважительное отношение кара может быть очень жестокой!

– М-да! Ну, ладно, – я попытался ухватить прерванную мысль. – Так о чем это я?.. Ах, да! Тебе же вовсе не нужно беспокоить такого занятого и почитаемого человека. Расторгнуть контракт можно и в канцелярии, а деньги получить в кассе.

– Ты прав, конечно, встречаться лично с… (в дальнейшем я, по возможности, буду пропускать это не слишком короткое имя собственное) у меня нет необходимости, но добиться правды у чиновников, сами понимаете, не так легко. Боюсь, придется двигаться все выше и выше, вплоть до самого Вели…

– Понятно! – поспешил я перебить Леву.

Деревню Нидвораево мы миновали околицей. Выглядела она еще печальнее, чем Николаево – покосившихся домов больше, больше росло лебеды и крапивы, а культурных растений – меньше, и живности меньше. Зато посередине деревни высился огромный терем, почти вровень с колокольней.

– Это что, дача министра или дворец деревенского старосты? – спросил я.

– Какой там старосты, – ответил Лева. – В этой деревне сборщиком налогов служит некий Ма Лютов. Это его хоромина-огромина! До нитки весь народ обобрал, вот и стараются они и скотины держать поменьше, и вообще жить впроголодь – какой смысл вкалывать, наживать добро, если всё одно отберут.

– А местный староста куда смотрит?

– Ему какое дело? Он вообще в городе живет.

– Да, ветром демократии тут у вас и не веет. Впрочем, и у нас не лучше. Но почему бы вашему Бэд… э э… правителю не снизить хотя бы налоговое бремя, чтобы оживить торговлю? Магазины-то, лавки тут у вас есть?

– Не-а. Раз в месяц базарный день. А так, если кому чего надо, молока, там, сыру, соли или, скажем, самогону – сами знают к кому идти и стараются тайком, чтоб омоновец не прознал.

– Ага, он, значит, самовольно ввел налог с продаж. Понятно.

Тем временем, дорога привела нас в лес. И мы угодили в ловушку!

Глава 6. В плену

Лешек ехал впереди. Внезапно его пегая остановилась как вкопанная, словно наткнувшись на невидимую преграду. Преградой оказалась пеньковая веревка, натянутая примерно в метре над землей.

– Назад! – крикнул Лешек, осаживая кобылу.

Но, оглянувшись, мы увидели, что и сзади, и по бокам – везде, откуда ни возьмись, появились натянутые меж деревьев веревки. Мы оказались словно внутри боксерского ринга. Со свистом перед моим носом пролетела стрела и – тум! – воткнулась в дерево, издавая звонкие затухающие звуковые колебания.