Амулет Золотого Льва

– Цыгане! – проворчал Лешек. – Только этого не хватало!

В его голосе прозвучали еще более тревожные нотки, чем перед встречей с русалками. Во мне же еще теплилась надежда, что это группа туристов из моего пространственно-временного измерения. Ведь и «турьё» поет цыганочку и берет в походы бубны. Сомнения развеялись когда из чащи выскочили две цыганки в ярких пестрых платках и цветастых длинных платьях.

– Эй, красивые! Куда идешь мимо? Позолоти ручку, погадаем! – затараторили они наперебой.

– Не стоит трудиться, милые, – улыбаясь ответил Вольф. Как всегда он был галантен с дамами и учтив. – Мы заблудились, нам бы только узнать дорогу, и мы пойдем по ней далеко-далеко. А что было, что будет – и так знаем.

– Зачем идти? – продолжали тараторить цыганки.

Их было уже не две, а толпа, разных возрастов и габаритов. Они взяли нас в кольцо и перманентно теснили в сторону табора.

– Зачем идти! Ночь скоро, а здесь весело, вино есть, мясо есть, песни есть! Всю ночь костры будут, пляски будут, веселиться будем!

Это был самый настоящий цыганский табор, точь-в-точь как показывают в кино. Шатры, костры, гитары, лошади, детский плач, крики женщин, ругань мужиков – все как полагается. Цыганки повели нас к большому костру, на котором жарился барашек и варилось что-то вроде пунша или глинтвейна. У оборотня загорелись глаза, и было ясно, что никуда он отсюда не двинется, пока не отведает барашка, несмотря на то, что он почти вегетарианец. Лева, чувствовалось, тоже был любитель гулянок, его зажигала обстановка в таборе, а значит уйдем мы отсюда нескоро. Оно и правильно, куда сейчас идти? Солнце уже закатилось, всходила полная луна. Ладно, воспользуемся пока цыганским гостеприимством, а потом поставим в стороночке палатку и заляжем баиньки.

Поев мяса и выпив пунша, мы слегка захмелели, телеса наши отяжелели, их охватила истома, а головы стал окутывать легкий дурман. Но зажигательные напевы вселили вдруг некий прилив бодрости. Увлекаемые хозяевами, мы, сами себя не помня, пустились в пляс, выкрикивая что-то типа «ромалэ» и «чавелла». Всё вокруг, казалось, вместе с нами плясало и пело. Плясали люди, плясали звезды в небе. В ритмичном танце над лесом прыгала луна, кружился и сам лес, от пляшущих костров салютом взлетали вверх искры, и вся эта фантасмагория все больше и больше захватывала своим экстазом. Ноги, не зная усталости, сами выписывали какие-то замысловатые кренделя, глотки сами подхватывали крики, голова не воспринимала ничего, кроме окружающего гама и хмельного веселья, сознание уносилось куда-то вверх, на глаза накатывала темно-сизая пелена тумана....

Очнулись мы от резкой и внезапной тишины. Высоко в небе светила полная луна, ярко освещая поляну, на которой не было ни шатров, ни костров, только нас четверо, да пара наших изрядно похудевших рюкзаков, да еще Левкина «бердана» и один сапог-скороход. Да-а… Что называется, картина Репина «Приплыли». И картина, прямо скажем, малорадостная.

– Прикольно, да? Спросили дорожку! – вздохнул Лешек. – Я говорил, добром это не кончится.

– Говорил, говорил! – проворчал Лева. – А толку-то, что говорил?

Вольф многозначительно посмотрел на луну.

– Выть или не выть? – произнес он риторически.

Итак, в результате визита в цыганский табор, мы лишились транспортных средств, моей (вернее девчачьей) палатки и всей нашей казны. На всякий случай я ощупал задний карман на предмет наличия амулета. Артефакт оказался на месте, впрочем, я уже знал его магическое свойство возвращаться к законному владельцу (знать бы еще, что он умеет кроме этого). Вот бы так вели себя и остальные вещи. В моем рюкзаке оказались нетронуты никчемный пока ковер-самолет, аптечка с возвращенным мне русалкой Светой пантокрином, моя видеокамера и электрический фонарь. Наверно, здешние цыгане не знали о назначении технических штучек-дрючек, а баночки-таблетки не вызвали у них интереса, как и побитый молью линялый ковер. Один сапог они, видимо, в спешке потеряли. Левка поднял его и со злостью зашвырнул в кусты.

– Все равно один он ни к чему! – прокомментировал он этот поступок

* * *

Подремав пару часов в сидячем положении, прислонившись друг к другу спинами, мы дождались рассвета. А когда рассвело, размяли затекшие мышцы и открыли совещание на тему дальнейших планов. Натощак доброй беседы не получалось.

– Я говорил, нечего к цыганам идти, добром не кончится! – заводился Лешек.

– Подумаешь: говорил! Сам бы дорогу искал, коль ты леший!

– А ты – серый волк, всем тропинкам знаешь толк!

– А что я? У нас вон следопыт есть с ружьем и в шляпе!

– А я-то тут при чем? Я, между прочим, не вызывался!

Я подумал, что мне пришло время бегать вокруг, приговаривая: «А вот и не подеретесь!». Но, к счастью, этого не потребовалось.

– О чем спор, молодые люди, какие проблемы? – раздался откуда-то старческий голос.

Мы дружно закрутили головами.

– Можете не стараться, покуда шапку не скину, не увидите.