Амулеты

– В чудо. В Иллюзион. В его существование! – крикнул он, растворяясь в красном небе.

– Мы верим!

– Я не чувствую вашей веры в Иллюзион, я чувствую сомнение в ваших сердцах.

– Но я верю! – прокричала Таня Геннастию, который продолжал летать среди облаков, кружась в воздухе.

– Тогда лети! – донеслось еле уловимое эхо. – Лети, как птица. Если веришь!

– Но я… я не умею летать.

Он подлетел к Танечке так неожиданно, что мы даже вздрогнули. Он ее лизнул своим длинным шершавым языком.

– Так не пойдет! «Не умею», я «не могу». Это не правильный ответ. Невозможное возможно! Поверь мне! Если избавиться от этих плохих слов, ты, Танечка, сможешь свернуть горы и преодолеть все жизненные препятствия. Это и вас касается молодые люди. – Он посмотрел на меня и Вову. – Надеюсь, ваш папа, уважаемый Андрей Николаевич, поддержит меня в данном вопросе или все же нет?

– Поддержу, – ответил он. – Но я никак не могу понять, как мы от этого высказывание взлетим в небо.

– Снова этот глагол «не могу»! Вам будет тяжелее всего взлететь. Детям в чудеса и волшебство проще поверить, чем их циничным родителям, вкусившим все прелести и хлопоты нелегкой жизни. Наши миры не так уж сильно отличаются друг от друга. Но все равно я в вас верю, Андрей Николаевич. Ибо вы самый настоящий фантазер и мечтатель. И не смейте отнекиваться. Я вижу вас, как на ладони! – Он замолчал и посмотрел на Таню. – Просто представь, что ты летишь. Поверь в это! И без всяких ненужных «не могу». Пожалуйста. Закрой глаза и просто поверь в волшебство. Поверь в собственные силы. Это ведь так легко! – Геннастий повернулся к нам. – Вам советую проделать тоже самое.

Таня закрыла глаза, расслабилась, представив, что летит высоко к звездам и через секунду, она оторвалась от земли. И полетела.

– Я боюсь! – закричала она. – Я боюсь…

– Не бойся, ты не упадешь. Твоя вера крепка. Ты поверила, что можешь летать. Ты поверишь в Иллюзион! – сказал Геннастий.

– Я лечу! ЛЕЧУ! Это так классно! Давайте со мной, ребята! – счастливым голосом обратилась она к нам.

Наверное, каждый человек хотел бы хоть раз в жизни полетать, как вольная и гордая птица.

В тот волшебный момент я больше всего хотел взлететь в небо, но не мог. Снова и снова это чертов глагол «не могу» крутился в моей голове, как юла. «Не могу» – это сорняк, который я с годами возненавидел и старался избегать.

Но после сотен попыток я все-таки оторвался от земли, когда уже взлетел мой отец (да он взлетел сразу вслед за Таней – удивительно!) и Вова. Они весело и озорно «плавали» в воздухе, чувствуя себя королями, повелителями мира.

Когда я подумал о бабушке, я взлетел. Бабушка мне помогла. Я чувствовал ее присутствие и помощь…

…Когда кончики ботинок оторвались от земли, я был словно легче самого листочка, которого непрерывно гоняет ненастный ветер по безликим и бескрайним просторам. Я поднимался ввысь, боясь открыть глаза, чтобы не испугаться пропасти, отделяющей меня от земли.

– Молодец, Дима! Ты летишь, летишь. Можешь открыть глаза и увидеть мир с другого ракурса. Это так великолепно!

– Не бойся! Открой глаза и лети. Это и правда потрясающее чувство! – воскликнул отец Андрей.

– Я боюсь. Я упаду. Я…

– Не трусь! – крикнул Вова.

– Я не трус!

Я открыл глаза. Я порхал на высоте более трехсот метров, окруженный живописным красно-оранжевым небом, в дымке парящих облачков. Тело обдувал могучий ветер. Мои ноги болтались в пространстве.

– Дима, это невероятно! – сказала Танечка и подлетела ко мне. – Полетели!

– Давай. Но как?

– Просто. Взмахни одной рукой, а другой – крепко держи мою руку. И мы полетим туда, куда захотим.

Взявшись за руку, мы полетели, разгоняя воздушные облака. Мы то поднимались высоко вверх, то опускались до самых волн синего океана, хранившего тысячи тайн и секретов.

В тот памятный для меня полет мое тело каждой клеточкой своего естества растворилось в беззаботном и свободном танце полета.

Я чувствовал, что живу.

В порыве нежных и искренних чувств я поцеловал Таню в ее румяную щечку. На что Танечка просто улыбнулась своей мягкой и нежной улыбкой.

Мои переживания и восторг прервал голос Геннастия:

– Эй, ребята! Теперь следуйте за мной. Сейчас мы полетим на восток, пролетим остров и спустимся к Хребту Мира.

– Это далеко? – спросил отец. – А то ведь ночь не за горами, не хотелось бы лететь в кромешной тьме.

– И не придется, – пообещал Геннастий. – Если вы, немедля, последуете за мной! – Он повернул и устремился вперед. – Быстрее!

Мы пролетали мимо горбатых холмов, мимо узких речушек, которые избороздили остров, мимо белоснежного водопада, впадающего в стремительную речку, мимо непроходимых лесов.

Через мгновение мы подлетали к лагуне. Мелкий, кристально-чистый водоем с пресной водой отделялся от океана коралловыми рифами, преимущественно красных и темно-желтых оттенков. Иногда взор улавливал белые, сиреневые, пурпуровые, коричневые цвета кораллов.

– Вот это красота! – восторгался я.

– Да. Красиво, – сказал Геннастий. – Я предлагаю, спуститься вниз и искупаться. Смыть пот поле долгого путешествия, насладиться теплой водицей.