Амулеты

– На этом наши военные учения на сегодня окончены. Можете быть свободными. Но помните, что энергию и силу амулетов нужно беречь!

– Мы усвоили, – ответил за нас мой папа.

– Как и то, что амулеты с этого дня нельзя снимать!?

– Да, – уверенно ответили мы хором.

Мы попрощались с Ганулиусом и отправились домой.

Глава 10

После такого напряженного, но, несомненно, продуктивного дня нам уже никуда не хотелось выходить из пещеры, в которой было спокойно и уютно. Расслабляющее благоухание растений и цветов в пещере дурманили и расслабляли. Умиротворяющая безмолвность пещеры. Мы засыпали и если бы не энергичность Танечки мы уснули бы, отдав свой разум в цепкие оковы желанного сна, и не пришли бы на главный праздник Иллюзиона.

Таня не успокаивалась ни на секунду. Она тормошила меня и не давала уснуть, чему я и мое тело усиленно сопротивлялись. На какое-то время реальность начала было уже исчезать. Как вдруг:

– Ну и ладно, спи! – пробубнила Таня. – Тогда я не расскажу тебе про один секрет, о котором мне сегодня поведали.

Я мигом проснулся. Сон как рукой сняло.

– Какой секрет?

– Ты же спать собирался?

– Собирался. Но теперь все, я весь во внимании.

Таня озорно улыбнулась, встала с коленок и побежала.

– Я пошутила, – звонко полился ее смех.

Она меня провела. Я тоже не смог сдержать улыбки, встал с кровати, и побежал ее догонять.

– Ах ты, проказница!

В пещеру зашел Ганулиус.

– Вы чего шумите? Нам пора уже спешить на праздник. Солнце уже начинает садиться!

Через некоторое время мы уже быстрым шагом шли к священному дереву Гахала. Издалека доносились мелодичное пение Иллаев и стук барабанов. Праздник начался. Заходящие красное солнце светило удивительно ярко, листья деревья трепетали на ветру, а пение птиц из Долины доносилось до нас все громче и громче. Все словно ожило! Мой папа вдруг остановился, засмотревшись на цветы.

– Что, пап, ты там увидел? – спросил я отца.

– Дети. Посмотрите, цветы начали расти, как грибы после дождя.

– Точно. Ты посмотри Таня, цветы растут на глазах. – Я на секунду остановился.

– Невероятно! – добавил Владимир.

– Вот оно – волшебство! – сказала Танечка и, улыбаясь, побежала навстречу волшебному пению.

Мы подошли к могущественному дереву Гахала. Иллаи, расположившись вокруг дерева полукольцом, пели песни и танцевали. Дерево ярко светилось; коконы на длинных ветках сверкали черной синевой, предвещая о скором наступлении ночи. Сумерки начали обволакивать красное небо. В вечернем воздухе появилась желаемая прохлада.

– Чуть все торжество не пропустили! – буркнул Ганулиус, вынырнув из красно-оранжевой толпы. – Давайте, не стойте. Пойте. Почувствуйте уединение с природой. Растворитесь в мелодичном пении. Давайте, попробуйте.

Я закрыл глаза, прислушиваясь к прекрасному пению и к биению собственного сердца. И на мое больше удивление я запел, да так красиво и мелодично, что на душе стало легко и воздушно. Я растворился в пении, ни о чем не думая, наслаждаясь праздником жизни.

Сумерки постепенно сгущались. На иссиня-черном небе появилась первая яркая звезда. За ней вторая. А потом, вы не представляете, что было потом. В небе начало засверкали вспышки фейерверка, только во много раз насыщеннее и красивее.

Это таинство было невероятно сказочным и красивым. Крохотные разноцветные пылинки от волшебных небесных вспышек, медленно опускались вниз, как снежинки, обрамляя всего вокруг в разноцветную феерию. Я не мог оторвать взор от реального волшебства, держа за руку счастливую Танечку, смотревшую с открытым ртом на снегопад разноцветных снежинок.

Барабаны перестали стучать.

Долину Цветов окутала безмолвная тишина. Никто не шевелился. Мир замер. Я подумал, что на этом праздник окончен. Как вдруг зазвучала мелодичная спокойная песня, означающая, что сейчас нужно танцевать. Танец – чудо любви. Все, без исключения, мужчины Иллаи приглашали на танец своих будущих или нынешних половинок, прекрасных богинь Иллюзиона. Девушки и женщины лучезарно улыбались кавалерам и соглашались на танец, который будет длиться всю их жизнь.

Я стоял рядом с Таней, и держал ее крохотную ручку в своей ладони, и пускай на тот момент я был еще совсем ребенком, я чувствовал, что привязан к этой маленькой девочке.

Хоть мы и не кружились в том танце, но он соединил нас навсегда.

Я даже сейчас чувствую ее присутствие, хоть ее давно уже нет рядом…

Ах да, позвольте, я продолжу.

После танцев мы отправились кататься со «снежных» горок. Вся осевшая разноцветная пыль от фейерверков очень хорошо скользила. Этим было грех не воспользоваться.

На лице моего отца была сияющая улыбка. Давненько я не видел его таким беззаботным. Отец схватил плетеную доску из тростника, сел на нее и как следует оттолкнулся. Мы покатились следом за ним. Нашему детскому веселью и ребячеству не было предела. Мы поскользили вниз по крутому склону, расправляя руки. Докатившись до самой речки, грохнулись в мягкий сугроб и захохотали.