Амулеты

– Ты меня слышал, Вова, не надо притворяться глухим. Вы отправляетесь, немедля, обратно в Долину Цветов на двух Крылатых Лавах с сопровождением, чтобы вы снова не свернули туда, куда не надо. – Андрей Николаевич перевел суровый взгляд с Вовы и Тани, которые все еще были поражены молниеносной сменой настроения моего отца на мудрого Джиала и храброго Ганулиуса, как бы спрашивая, правильно ли он поступает.

– Андрей Николаевич безусловно прав, дети. Вам лучше вернуться. И для этого мы предоставим вам и Лав и сопровождение. Вы уже герои для нас. Ведь вы не побоялись, полетели за нами, вы смелые ребята. Вы вырастите хорошими людьми. Я очень рад, что имел честь с вами познакомиться. –Джиал поклонился.

Вслед за Джиалом поклонился весь отряд.

Таня стояла, а ее сердце переполнялось чувством гордости за себя и за брата; она плакала от счастья и не могла поверить своим глазам, что уважаемые воины преклоняются перед двумя школьниками.

Об этом мне рассказала уже будучи моей женой Татьяна однажды вечером, когда мы сидели на берегу пруда, любовались вечерним пейзажем, на фоне которого озорно плескалась в теплой водице наша маленькая дочурка. Я был так горд за жену. Я и сейчас горжусь ей, когда пишу эти строчки. Горжусь, что у меня был такой друг, с которым мы прожили всю жизнь душа в душу. Как же я ее любил… я и сейчас продолжаю ее любить, как пятнадцатилетний юноша, впервые одурманенный искренней любовью.

Глава 10

Я проснулся оттого, что услышал чей-то вопль. Открыв глаза, я резко соскочил с холодной земли, испугав Амастию, которая лежала рядом со мной и приглаживала мой пышный гребешок на голове.

– Что случилось? – спросила Амастия. – Тебе приснился страшный сон?

– Нет. Я услышал жуткий вопль через сон, – ответил я.

– Это Иллай издал свой последний крик. Крик души. Он умер. Скоро ты привыкнешь к этим отчаянным криками душ, утопающим в рабстве Магнетикума. Я здесь живу, если, конечно, можно так выразиться, больше года и слышала очень много криков исходящих прямо из сердец Иллаев и они для меня стали не криками боли и отчаяния, а криками счастья и радости. Последний крик облегчения, который уносит их душу на небеса, оставляя жалкие, тощие тела на попечение жестоким Охранникам и Надзирателям. Сколько раз я хотела издать последний крик душу, который бы избавил и меня от всего этого ужаса. Как бы я хотела испытать чувство свободы и легкости, пусть даже ценой собственной жизни.

– Не говори так, Амастия. Мы уничтожим Магнетикума! Мы будем свободными! – громко сказал я. Сонная камера загоготала от столь забавной речи. – Почему вы смеетесь!? Я не понимаю! – разозлился я.

– Потому что ты несешь наивный бред мальчишки, которому недавно начитали морали в Долине Цветов! Лучше бы мы тебя съели, и то проку было бы больше! – сказал один старый Иллай.

– Прекратите так говорить, Бернулиус! Это отвратительно! – крикнула Амастия на него, потом посмотрела на меня и шепнула. – Не обращай на них внимания, они здесь слишком долго, чтобы поверить в это. Слишком долго.

– Сколько? – спросил я. Никто мне не ответил. – И я не намерен унижаться перед Магнетикумом.

– Ты в этом уверен? А я нет. – заговорил вновь Иллай по имени Бернулиус. – Ты первый день здесь и твой желудок еще не опустел от голода. Подожди, скоро он станет думать за тебя, тогда посмотрим, кто из нас двоих останется прав! Амастия, не правда ли, он славный малый? Почему его нельзя трогать!?

– Потому что он внук Магнетикума, – ответила она.

Лицо Старика побледнело.

– Тот самый Великий Дмитрий, внук Магнетикума, который спасет нас от заточения? – спросил один из Иллаев.

– Как внук Магнетикума? Этого не может быть! Ты ошибаешься, Амастия! Скажи мне, что ты хочешь мне насолить и решила так жестоко пошутить над старым ворчуном? Я прав? Не может быть, чтоб этот выскочка был нашим спасителем, единственный лучиком надежды на светлое будущее! Ему же не больше двенадцати!

– Зачем мне тебя обманывать? Ты же сам прекрасно видел, как над ним трясутся Надзиратели. Джекусу приказала его охранять и беречь.

– Нет! Ты врешь! – закричал он, встал, подошел ко мне, схватил меня и начал трясти. – Отвечай мне! Почему у тебя такое имя? Почему Надзиратели тебя охраняют? Кто ты такой? Отвечай! Отвечай же!

– Отпустите меня. Я – внук Магнетикума. Я – человек с голубой планеты Земля.

Все ахнули.

Бернулиус отпустил меня. На его лице появилась улыбка. Улыбка, щемящая сердце.

– Да. Теперь надежды нет. Никакой, – прошептал он; Иллаи же в очередной раз ахнули. – Нам предсказали, что добрый и честный Дмитрий спасет наш страдающий народ от жестокого тирана Магнетикума. У нас была надежда. Ты был нашим Всевышним – нашим спасителем. Но теперь, когда я узрел твой лик, еле тлеющая свеча надежды навсегда угасла в моем старом сердце.

– Нет. Ни говорите так. Мы вас спасем. Я уверен, что Стражники Добра уже летят к сюда! – сказал я.

– Кто? – спросил он, посмотрев на меня украдкой.

– Жители Долины Цветов. Стражники Добра. Они спасут меня и ваш бедный народ, – ответил я.