Амур с гранатой

– Танюшенька! У нас с потолка валятся хлопья мыльной пены! У Аллы Сергеевны то же самое! Глянь, что у тебя в постирочной!

Я вскочила и поспешила в коридор. Забыла про машину! Но она, вроде, сама останавливается, когда завершает работу.

Иван Никифорович опередил меня, он быстрее дошел до нужной двери, открыл ее. Из небольшого помещения вывалились облака пены.

– Ой, ой! – закричала Розалия Петровна. – Скорее! Прорвало трубу какую-то!

Димон нырнул в белую массу, Иван Никифорович вынул телефон.

– Сергей, у нас тут ЧП дома…

Пока муж беседовал с нашим завхозом, я стояла молча. Да, дорогая Танечка, не приспособлена ты для ведения домашнего хозяйства! Неохота в этом признаваться, но, похоже, я неправильно что-то сделала с автоматической прачкой. И я уже столько раз врала сегодня, что моя фантазия иссякла. Что ответить, если начнут задавать вопросы? Может, лучше удрать?

Я начала медленно пятиться по коридору. В детстве, когда бабке приходило в голову желание посетить родительское собрание в моей школе, я залезала в постель и начинала сопеть, едва старуха возвращалась домой. Спящего ребенка не будят, это я, троечница с уклоном в двоечницу, хорошо знала. Надо мне и сейчас срочно накрыться одеялом и засопеть. А завтра что-нибудь придумаю.

Через пару секунд я оказалась в спальне, выдохнула, глянула на кровать… Посреди одеяла, разбросав в стороны все свои бесконечные длинные лапы, лежал Пафнутий. Он храпел, улыбался во сне, выглядел счастливым до последнего когтя. Слева от пса устроились кабачки, справа расположился кот Альберт Кузьмич. А вокруг валялись какие-то мелкие кусочки. Я пригляделась и поняла, что передо мной останки блюда «Бянь Фу». Тушеные в соусе летучие мыши пришлись по вкусу Пафнутию и тем, кто окончательно принял его в свою стаю, они ухитрились шустро и ловко спереть их со стола. Похоже, нам с мужем придется отправиться в комнату для гостей. Менять постельное белье у меня нет ни сил, ни желания.

Глава двадцатая

– Вера Васильевна Холодова испарилась в неизвестном направлении, – доложил Коробков, глядя в один из своих компьютеров. – Сегодня заступила другая охранница, Вероника. Около десяти часов она заволновалась, что объект не просыпается, животные тоже странно долго спят, и заглянула в комнату, где устроилась Вера. В помещении оказалась пусто. Ни женщины, ни котенка со щенком. На столе записка: «Не волнуйтесь. Со мной все хорошо».

– М‐да, – пробормотал Егор. – Охрана, однако, прошляпила побег.

– В городской квартире Холодовой нет, – продолжил Димон, – телефон не в сети. На работе хозяйку не видели. Рано утром ее секретарь получила сообщение: «Леночка, подвернулась поездка в Италию на две недели. Решила отдохнуть. Вернусь двадцать девятого. Вера Васильевна». Помощница очень обрадовалась моему звонку – она нервничала, не понимала, куда ей бежать. Я оказался более чем кстати. Секретарша уверена, что сообщение писала не Вера. Да, оно отправлен с ее личного номера. Но ведь телефон может оказаться у кого угодно в руках.

– По какой причине помощница пришла к такому выводу? – осведомилась я.

– Начальница всегда разговаривает с ней вежливо, но официально, – пустился в объяснения Коробков, – никакой фамильярности. Обращение «Леночка» для нее невозможно, только «Елена Ивановна» и только на «вы». О своих личных планах она никогда секретарше не докладывает. Если бы владелица бизнеса решила отправить помощнице сообщение, то оно бы выглядело так: «Елена Ивановна, буду отсутствовать в офисе до двадцать девятого числа. Отмените все встречи до указанной даты. Холодова». Она никогда не подписывается «Вера Васильевна», только фамилию указывает. Кроме того, она не отвечает на звонки. Такого тоже никогда не случалось. Наоборот, когда хозяйка решает в какой-то день не приезжать в офис или уходит в отпуск, она всегда предупреждает: «Елена Ивановна, если возникнет проблема, немедленно сообщите мне!» Спонтанные решения – не в характере Веры Васильевны. Отдых она тщательно планирует заранее, за пару месяцев до отъезда приобретает билеты, отель тоже бронирует загодя. Секретарша работает у Веры Васильевны со дня открытия первого кафе. Хорошо знает хозяйку, изучила все ее привычки и уверена, что сообщение написано не Холодовой. Его составил человек, который знаком с Верой Васильевной шапочно или вообще ее не знает.

Димон оторвал взгляд от ноутбука.