Амурский Путь

Вот и ныне. Толькозахолодело у Следа Ребенка в животе, как шум в толпе затих, а все головы на площадь поворотили. От княжьей усадьбы шли все. И вечнохмурый Сорокин, и Дикий Зверь с новым своим товарищем-монголом, и вождь всего Низа Индига. Оба шамана шли рука об руку и даже косо друг на друга не смотрели.

А впереди Чакилган.

Статная, крепкая, в своем старом чохарском халате с обережной вышивкой, а на груди — золотая пектораль Бомбогора и чуть посеревший крестик — дауры не любили носить защитный знак Христа под одеждой.

Толпа пеной оседала и расступалась перед ними, а госпОда болончанская шла прямо к мосткам. Видимо, тоже — встречать гостей. Тут уже Дёмка сам, первым ввинтился меж людей и ужом заскользил вперед. Оторопевший Муртыги — как это, вперед него?! — тут же кинулся вслед. В толпе было нелегко, Следа пихали локтями безжалостно, но все-таки он пробился вперед и замер за плечами передних — чай, росту он немалого, сможет разглядеть, что да как. Это Маркелке придется за подмышками подглядывать.

Перед Княжной и ее ближниками было пусто; ровно только что метлой вымели. Она стояла на месте, ровная и прямая, как палка. Та палка, которую сейчас в руке держала — аж костяшки белее снега стали. Этот посох в третью зиму тому ей Дёмка сделал, вырезал на навершии Большого Родича, так как знал, что Чохары чтут медведя. Чакилган с тем посохом почти не расставалась, а фигурку шепотом называла «Делгоро».

Княжна пристально вглядывалась в иссиня-железные воды Болони. След проследил за ее взглядом и приметил лодочку. Небольшую совсем, но это был не челнок хэдзени. Кажется, работа лоча. В лодчонке сидели двое и усердно гребли прямо к мосткам. Вот она ткнулась в бережок, и из лодочки выбрались двое. Один — махонький и явно не местный. Дёмка подумал было, что это богдоец, но волосы у того были совсем иные. Неужели никанец?

Второй же оказался рослым и старым лоча. Борода страшная, торчит рогами на стороны, а на голове, из-под волос вылезают шрамы страшные. И смотрит так, что оторопь берет. Лоча, конечно, видел огромную толпу и Княжну впереди всех. Сначала чего-то боялся, а потом пошел вперед.

И по толпе словно ветер пронесся:

— Сын Черной Реки…

— Сашика…

— Дурной!

Глава 22

Это он? След невольно подался назад, но уперся в других людей и снова замер. О Сашике говорили многие и говорили часто. Бывший атаман Темноводного всегда незримо присутствовал в Болончане… Настолько незримо, что Дёмка даже и представить не мог, что им может оказаться обычный нечёсаный лоча во плоти. Сын Черной Реки был для него чем-то вроде Христа…

Поняв, что подумал грешное, След Ребенка быстро перекрестился и передумал мысль: чем-то вроде древнего князя Бомбогора, деда Княжны.

Меж тем, лоча приближался. И делал это мучительно медленно, настолько, что, казалось, каждый его шаг станет последним. Но сын Черной Реки подвисал в неопределенном равновесии — и делал новый шаг. Словно, что-то не пускало его, но бывший атаман находил силы прорываться вперед. Или наоборот: сам себе запрещал идти, а ноги не слушались.

Наконец, встал прямо перед Княжной, довольно близко. Низенький никанец вежливо отстал на пару шагов.

— Здравствуй… Чакилган, — пересохшая складка рта старого лоча, наконец, разомкнулась, и тихие слова с трудом выбрались на свободу. Не то! Сын Черной Реки явно хотел сказать не это, но почему-то сказал именно так.

— Здравствуй, Сашика, — голос Княжны оказался вдруг таким незнакомым. Неужели тоже только это и скажет? Но нет. — Рада видеть тебя в нашем Болончане. Будь гостем!

Они стояли напротив друг друга, словно, одереневеневшие. Будто, дух злой заговорил обоих. Каждый боялся рукой шевельнуть, а пальцы Княжны едва не крошили дерево посоха. А ведь След знал: Чакилган и Сашика были мужем и женой. Очень давно, но были. Муртыги сам не раз рассказывал, как любили друг друга его названные родители. Потом была война, и все думали, что атаман погиб. Но недавно узнали, что его держит в пену богдыхан. Дикий Зверь сам отправился его спасать в далекую страну. И почти спас, да появился злой Ивашка из Темноводного…

И вот теперь…

— Я приехал, вот. Повидать. Повидаться, — глаза старого лоча от смущения бегали по сторонам.

Чакилган дважды тяжело вдохнула, да так и застыла.

— Надолго?

— Не знаю… — совершенно севшим голосом выдавил бывший атаман.

От них обоих несло таким мощным страхом, что Дёмка изумился: да что же происходит?

Вдруг темная щуплая тень вытекла из-за спины Сашики и встала прямо перед Княжной. Никанец.

— Прекрасная Чакилган, — он чуть поклонился, выставив перед собой соединенные руки. — Мой друг Ялишанда хочет сказать, что все годы плена мечтал повидаться с тобой. Но атаман Ивашка сказал ему, что за эти годы ты нашла себе другого суженого…

— Бяо! — возмущенно крикнул атаман, лицо которого залилось краской.

Тот слегка шевельнул плечом, словно, сбрасывая этот окрик, и закончил:

— И мой друг боится узнать, что ты его не ждешь.