АН Том 10 (СИ)

— Гости? — хмыкнул Ласькин. — Какие несмешные у тебя шутки, князь.

— Тогда давай обойдёмся без шуток, — мой голос и взгляд стали холодными, а по комнате пролетела невидимая волна Ауры. Оба пленника побледнели, а у троих эсбэшников заблестели глаза.

Я быстро унял Ауру — передавить пленников уж точно не входило в мои планы.

— Я не буду задавать вам пустые вопросы, в духе: «зачем», — спокойно продолжил я. — Раз уж вы решили пойти против того, кому присягали в верности, значит у вас были причины. Меня интересует в первую очередь другое. Как именно вы притащили на территорию княжества четверых высокоранговых бойцов.

— Я ведь уже говорил, — придя в себя, первым взял слово Холецкий. — В коробках, на самолёте.

— Врёшь, — покачал я головой. — По глазам, вижу, что врёшь. Хотя… насчёт коробок, вероятно, правда. Недавно Холецкие получали в подарок от своего товарища — губернатора Красноярской губернии четыре новых квадроцикла. Полагаю, как раз в этих коробках и привезли в княжество четырёх иностранцев. А квадроциклы-то хоть там были?

Парамон Холецкий оскалился и сверкнул глазами. Форкхово дерьмо, может, всё-таки я зря Ауру «убавил»? Чего это мне зубы показывают?

Ну да ладно, продолжим.

— О дружбе вашего отца и губернатора Красноярска давно известно… — продолжил я. — Стало быть, он главный организатор покушения на мою семьи? Выписал через своего друга мощных бойцов, и…

— Мой отец тут ни при чём! — выкрикнул Парамон.

— Да ну? — хмыкнул я. — Чем докажешь?

— Лишь своим словом!

— Слово предателя мало чего стоит, Парамон, — поморщился я. — А слово князя стоит многого. Ваши семьи, вассалы, слуги, все сейчас находятся под надзором моих бойцов. Традиции и законы позволяют мне казнить всех их за дела ваши.

— Ты не посмеешь! — вскинулся Пётр Ласькин.

— Ещё как посмею, — хмыкнул я. — О чём вы вообще думали, когда пошли против меня? Ну? Что вам пообещал Канцлер?

Ярость в их глазах после моих слов сменилась удивлением.

Нда… то есть эти двое в самом деле не думали, что я пойму, кто за ними стоит? В их глазах Александр Борисович Годунов и в самом деле столь непогрешимая фигура? Мол на его участие никто и не подумает?

Да уж… Авторитет Годуновых в целом, и нынешнего Канцлера в частности, очень и очень высок в глазах жителей империи.

— Вы расскажете мне, что он вам пообещал, — спокойнее продолжил я. — И чем пригрозил за провал. Если грозил. Мне очень любопытно всё это узнать. Вы оба должны понимать, что все прошлые договорённости с Канцлером и его людьми сейчас бесполезны. Ваши жизни, как и жизни ваших семей, теперь в моих руках. И только я могу ими распоряжаться. Я могу отнять их. А могу и защитить. Я даю вам слово князя, что, если вы будете сотрудничать со мной и моими людьми, если максимально подробно, публично и честно ответите на все наши вопросы, расскажете обо всех деталях подготовки покушения на мою семью, я пощажу ваши семьи. Тех, кто не причастен к вашему предательству. Более того! Я даже вам двоим дам шанс… крохотный шансик на искупление.

— Крохотный шансик? — с подозрением в голосе повторил Ласькин.

— Суд поединком, — ответил я как само собой разумеющееся. — Я выйду против вас двоих на арене. Победите, и очистите своё имя. А нет… Ну так умрёте достойно, а не в позорной петле.

Глава 11

Вечером того же дня я вместе со своей семьёй и приближёнными вернулся в Енисейск. В среде неодарённых, как правило, мать и новорождённого несколько дней после родов держат в роддоме. Для одарённых же, особенно когда оба родителя из древних родов и высокого ранга, такой необходимости нет. Так что то, что малыш Архей в первый же день своей жизни совершил поездку на машине, в общем-то, вполне обычно.

Вполне обычно для его происхождения и то, что ему предстояло выступить перед публикой.

Я смотрел сверху-вниз со сцены, стоявшей на главной площади Енисейска. Подле сцены уже собралось много людей: простолюдины, Слуги родов, ратники, аристократы — кого здесь только не было! А ведь весть о выступлении княжеской семьи разнеслась всего лишь несколько часов назад.

И площадь битком набита.

— Судари и Сударыни, — обратился я к собравшимся, — рад вас видеть! Спасибо, что пришли послушать меня!

Я взял паузу, наблюдая за реакцией. Многие уже слышали и о нападении, и о рождении наследника, и сейчас все нетерпеливо ожидали услышать, так ли это на самом деле. Вон, как у всех глаза горят!