Анафем

– Это стало темой переговоров, – сказал он. – Тела четырёх долистов заморожены. Как вы догадываетесь, Основание хотело подвергнуть их биологическому исследованию. – Тень прошла по его лицу, и он надолго замолчал. Мы все понимали, что он вспоминает свою жену Лизу, чьё тело препарировали на конвоксе. Справившись с собой, Жюль продолжил: – Арбские дипломаты в самых сильных выражениях заявили, что это недопустимо: что останки следует в неприкосновенности передать делегации, в которую вы теперь входите. Это произойдёт на церемонии открытия переговоров. Она состоится в Четвёртом орбе примерно через два часа.

Основание ничего не знает о Всеобщих уничтожителях в ваших телах, я не проболтался, но мне здорово не по себе.

Доставила ли делегация ещё Всеобщие уничтожители? Не рассеяли ли их по «Дабан Урнуду» сотни и тысячи? Кто в делегации может их взорвать? Я «помнил» (если можно так сказать о том, чего в этом космосе не было) серебристую коробочку в руках фраа Джада. Детонатор. У кого из пятидесяти арбцев такие же? Что важнее: кто нажмёт на кнопку? Людям определённого склада такая жертва могла показаться приемлемой: ценой пятидесяти арбских жизней «Дабан Урнуд» будет полностью стерилизован, а немногим уцелевшим останется только капитулировать без всяких условий. Куда экономичней, чем вести войну.

Мне сразу расхотелось есть, и не только потому, что я насытился.

Все остальные думали примерно о том же, поэтому разговор не блистал живостью. Точнее, никакого разговора не было. Тишина стала заметной. Я пытался вообразить, что подумал бы об этом слепой гость, потому что акустическая среда тут была отчётливо необычной. Воздух почти не двигался. Каждый орб согревался и охлаждался по своему суточному графику, так что воздух, сжимаясь и расширяясь, гулял между порталами, создавая лёгкий ветерок. Однако настоящего ветра, чтобы поднять волны или хотя бы сдуть лист со стола, здесь не было. Звуки распространялись далеко и странно отражались от потолка. Мы слышали, как кто-то репетирует на смычковом инструменте трудный пассаж, как спорят между собой дети и смеются женщины, как работает какой-то пневматический инструмент. Воздух казался плотным, пространство – замкнутым, давящим. А может, мне правда не стоило так много и быстро есть.

– Четвёртый орб – урнудский, – заметил Лио, выводя нас из забытья.

– Да, – мрачно ответил Жюль, – и все вы будете там.

Ничего личного, но я бы хотел, чтобы ходячие бомбы как можно скорее убрались из моего орба…

– Это урнудский орб с самым большим номером, – проговорил Арсибальт, – следовательно, если я правильно понимаю, он ближе всего к корме, самый жилой и…

– Самый низкий в иерархии, да, – подсказал Жюль. – Самый старый, самый важный, самый начальственный – Первый.

Уж если взрывать, то его.

– А мы туда попадём? – спросил Лио. Будет ли у нас возможность его взорвать?

– Не думаю, – ответил Жюль. – Тамошние обитатели – очень своеобразная публика. Они почти ни с кем не общаются.

Мы переглянулись.

– Да, – сказал Жюль. – Они немного похожи на ваших тысячелетников.

– Сравнение оправданно, – заметил Арсибальт, – ведь их путешествие длилось тысячу лет.

– Тогда вдвойне горестно, что фраа Джад туда не попал, – сказал я. – В Первый орб он бы прямиком и направился – если бы в том повествовании, в котором он досюда добрался, кто-нибудь вроде меня открывал ему двери.

– И что, по-твоему, он бы там сделал? – живо поинтересовался Джезри.

– Зависит от того, как бы его там встретили, – ответил я. – Если бы всё пошло совсем плохо, мы бы погибли, и наши сознания больше не отслеживали бы это повествование.

Самманн снова оборвал нас покашливанием.

– И долго нам добираться до Четвёртого орба? – спросил Джезри. Он один сохранил дар речи; Лио и Арсибальт только ошалело хлопали глазами.

– Надо выходить, – ответил Жюль. – Первые представители Арба уже там.

Всеобщие уничтожители уже в Четвёртом орбе – с этим ничего не поделаешь.

Мы принялись собирать остатки еды в корзины.

– Много ли здесь переводчиков с ортского? – спросил Арсибальт. Сможем ли мы ещё поболтать?

– Моего уровня – только я, – ответил Жюль.

Я буду очень занят, это наша последняя возможность поговорить.

– Кто составляет Арбскую делегацию? – спросил Лио. Чей палец лежит на кнопке Всеобщего уничтожителя?

– Довольно забавный винегрет, если вас интересует моё мнение. Главы скиний. Деятели культуры. Промышленные воротилы. Филантропы вроде Магната Фораля. Инаки. Ита. Обычные граждане – в том числе парочка ваших хороших знакомых.

Последняя фраза была обращена ко мне.