Анафема

– Запомните наконец: хотите уважения – уважайте в ответ, хотите признания – забудьте унижать других. Это основной принцип равенства. Вы уже говорили об этом с Энтинусом в городе гномов. Если и сейчас мои слова не возымеют эффекта, я решу, что вы необучаемы.

– Берта – та самая алхимесса, измыслившая способ делать детей без мужчин. Она – мой кумир, эталон волшебницы.

– Понятно. И как же уважаемая мэтр Вервандланг сумела на вас повлиять?

Волшебница зажмурилась и хлопнула себя по щекам. Она очень хотела, чтобы Эфия понял её, а для этого ей нужно было успокоиться.

– Ты прав, вся моя жизнь борьба, но началась она не с презрительного отношения к волшебницам, и даже не с попыток матушки выдать меня замуж. Помнишь девочку на экзамене, светленькую такую? Которая ещё в обморок упала от моего выброса маны. Дочка легата она. Мы дружили в младших классах, а потом как-то… Ну не суть. Пришла она однажды в аудиторию вся бледная, руки дрожат, губы синие. Я давай расспрашивать. Оказалось, её отец в свою комнату девочек таскает и… Как подружка тогда выразилась: «борется с ними голый в кровати, а они кричат и плачут». Я сначала решила, что он просто садист…

Вздохнув после долгого монолога, Астра глотнула из фляги.

– Общий посыл мне понятен, – выдержав паузу произнёс Эфия.

Дилижанс начал их догонять, и волшебница велела Грегору ускориться.

– Мне стало страшно за подружку, но, бежать к дяде за помощью, не разузнав в чём суть да дело, я не могла. Вот и пошла в библиотеку.

– Нашли, что искали?

– Увы и ах, профессор. Все книги в Лампаре рецензируются церковью. Соитие в них описано очень туманно. Листала-листала, так ничего и не нашла, пока… В большой анатомической энциклопедии кто-то оставил здоровенную кляксу на странице с изображением мужских половых органов, а на полях подписал: «Берта Вервандланг!». Фамилии алхимессы в каталоге не оказалось и мне пришлось несколько часов бродить меж стеллажей.

– И как, успешно? – усмехнулся Эфия.

– В точку. Книга называлась «Территория женщин». Её так далеко запихали, словно спрятать хотели. Труд Берты открыл мне глаза на злодеяния мужчин! «Мы вынуждены жить по соседству с животными, которыми правят низменные желания. Все их слова – фикция, перед лицом похоти». Эти строчки буквально въелись в моё сознание!

– Разве может для волшебницы, человека науки, одна-единственная книжка стать точкой в конце предложения?

– Ты прав, не может. Меня убедило другое. Преисполнившись праведным гневом, я пошла к дяде и потребовала, чтобы этому легату… Чтобы его наказали. И знаешь что? Магистр даже бровью не повёл! Погладил меня и посоветовал «не забивать этим голову»! Мужики давно подмяли весь мир под себя, продыху от них нет!

– Что же, полагаю, слова здесь излишни. Вместе этого, позвольте вам кое-что показать.

***

Солнца не было весь день, дул пронизывающий ветер. Устойчивая к холодам Алера, сидя на облучке, беззаботно болтала ногами. Вкупе с высокой температурой, присущей лисам, её тело, то здесь, то там покрывал лёгкий рыжий пушок. Норенс таким похвастать не мог. Погружённый в тяжкие думы, он до боли сжимал заиндевевшие руки.

– Вот, – произнесла девушка, взяв кисти юноши в свои.

Когда по телу потекло спасительное тепло, сын Запада вздрогнул. Подсев ближе, Алера обняла Норенса своим пушистым хвостом.

– Лучше?

– Пожалуй… Спасибо, – бывший дворянин натянуто улыбнулся.

– Ты влюблён в Россу?

От столь бестактного вопроса юноша слегка растерялся.

– Я… не знаю. Она спасла… Нет, не так. По её просьбе мне уже дважды спасли жизнь. Вот такой я, вечно сомневаюсь, не знаю, что чувствую, не знаю, как дальше жить…

– Разве просто жить недостаточно? – лиса улыбнулась в ответ. Будь на небе солнце, оно грело бы слабее, чем её улыбка.

– О чём они говорят? Ты ведь слышишь?

– Слышу, но не скажу. Там много сложных слов, боюсь ошибиться.

Пересказать диалог девочки с артефактом, для Алеры означало влезть не в своё дело. Вместо этого девушка обняла Норенса, чтобы согреть. Разговор ни о чём помог сердцу парня немного «оттаять». Прервал беседу Грегор. Дракон остановился и начал, фыркая, рыть лапой землю. Астра не двигалась и спутники решили её проверить.

– Она… плачет? – сказала девушка, приблизившись к волшебнице. Сын Запада стоял поодаль, он всё ещё не был уверен, как вести себя с Россой.

– Кхм… Не плачу я. Глаза перед входом в транс закрыть забыла. Сама попробуй несколько часов не моргать, – отмахнулась дзе, поспешно вытирая щёки платочком.

Чуткие ушки Алеры уловили дрожь в голосе девочки, но спорить она не решилась.

– Пойду погреюсь в ванной, – сказав это, Астра, пряча лицо, удалилась.

– Она плакала… – прошептала лиса, когда за волшебницей хлопнула дверь дилижанса.

– Поделом, – хмыкнул Норенс. Ему очень хотелось быть безразличным к красновласой спутнице.