Анагел мой. Колесница Богов

Старший потерял дар речи, пытаясь спросонья связать всё вместе: и свой неожиданный сон от усталости, и то, что уже как-то всё прошло, и что родились дети, а он всё это проспал… Зато Кримма вдруг понесло, затараторил возбуждённо:

— Брат, это невероятно, слышишь? Я даже не знал, но они рожают так уже тысячи лет фактически. Я сначала думал, что, может, от нашего вмешательства они чокнулись, но нет, слышишь? Это механизм такой, до меня дошло! А мы ещё пытались им показать как рожать. Мы, мужчины! Идиоты… Айле, конечно, туговато было, с двумя-то, но Ва ей помогла, хоть и сама неопытна. Но ведь справились! Слышишь? Без великих Мори, сами! И не было бы их на этой планете, если б не знали, как рожать!

— Стой, погоди… — пытался вклиниться Риур в этот поток слов. — А дети? — Что? Живы и здоровы, слышишь? Никто не задохнулся и не захлебнулся! Брат, это непостижимая тайна, правда. И вроде видели других Субстантов, и роды принимали, и описано всё… Но эти какие-то особенные, слышишь? Много мы про них не знаем. Где ты ещё видел, чтобы они рожали самостоятельно, в воде, не боясь ничего?

— Да слышу, слышу… — беззлобно пихнул он Кримма в бок. — Это просто ты от счастья такой весь возбуждённый. Минимум четыре расы рожают подобным образом, только Серими размножаются почкованием.

— Нет! Эти — особенные! И я… я…

— Ты — отец. Поздравляю, брат!

продолжение.24

Кримм закрыл глаза. Потом встрепенулся:

— Спасибо! Я никак не привыкну, Риур…

— Привыкнешь. А где, кстати…

— Спят. Я их подключил к системе, пусть сил набираются. Идём. Я покажу тебе детей…

Риур даже заробел немного. Ну, и что, что видел немало новорождённых? А тут вот заробел. Но послушно поплёлся следом за Криммом, соображая, как это он мог заснуть так, на ровном месте… Не сообразил.

В операционной было тихо, лишь мирно еле слышно отмерял пульс медицинский блок, к которому были подключены Айла и Ва. Теперь добавился ещё один аналогичный звук: маленькая камера постоянно замеряла состояние трёх крошечных младенцев, которых бережно укрыла прозрачными небьющимися стенками, создав все условия для дыхания. Риур склонился над камерой. Смотрел долго, в почти одинаковые лица спящих детей, и как-то удивлённо спросил:

— А это точно твои?

— Мои. Угадал, какие?

Риур пристально всматривался, стараясь увидеть в личиках хоть какие-то знакомые черты, потом покачал головой:

— Нет. Если только по половым признакам. И то, ты сказал, что две девочки и мальчик, верно? Значит, с одной девочкой могу ошибиться…

— Тяжело с тобой, — вздохнул Кримм и отодвинул прозрачную крышку.

— Ты… это… ты зачем открыл?

Кримм молча, осторожно подхватил одного из младенцев и протянул Риуру:

— Возьми. Это мой сын.

Риур аккуратно взял маленькое хрупкое тельце, завёрнутое в мягкий прозрачный антисептический пластик, и уставился на Кримма:

— И… что?

— Ничего, — улыбнулся тот, держа на руках второго ребёнка. — А это моя дочь. Риур, не смотри так… Сколько раз мы держали новорождённых, в том числе и иных форм жизни? Что ты при этом чувствовал?

— Ну… — неуверенно протянул Риур, вглядываясь в спокойное спящее лицо мальчика. — Не знаю. Что это новорождённый. Живое существо. Ну… Вот. Да.

— А это тоже существо. Субстант. У которого отец такой же Субстант, только более развитый. Я. Ты просто почувствуй. Он наша часть, он несёт в себе кровь Мори, Риур. Он плоть твоего брата, пусть не кровного, но одного Клана, одной расы. Не воспринимай его как просто новорождённое существо.

— А почему он смуглый? — как-то нелепо и совсем не в тему спросил Старший. — А девочка светлая. Почему?

— Доминирующий ген матери больше отразился на сыне. А мои достались дочери. И всё.

— Это не нарушение, нет? Я имею в виду всё, и цвет кожи и гены-доминанты?

— Нет. Это всего лишь игра хромосом. Успокойся.

Риур сел, держа на руках мальчика, который постоянно причмокивал еле слышно губами, иногда чуть вздрагивал во сне, а то и улыбался. Надо же… три часа от роду, а столько мимики. Маленький какой… Я отвык от таких маленьких. Сколько лет назад мы помогали рожать? Сто? Пятьсот? Не помню уже. Интересно, каким ты вырастешь?..

— Ну, как? — шёпотом спросил Кримм. — Ты гордишься?

— Чем?

— Кем. Мной. Ещё полгода назад я не гордился сам собой. И даже подумывал о прерывании беременности. А теперь… Теперь даже не знаю, от чего меня больше распирает: или от того, что у меня потомки появились или от чего-то другого.

— Эксперимент удался.

Кримм медленно опустил спящую дочь обратно и выпрямился:

— Никогда. Слышишь, никогда не смей их называть экспериментом. Это — мои дети. По моему желанию. Моя кровь и мои гены. Не смей никогда их называть экспериментом, Риур Астар! Не смей!

Риур опешил: столько решительности в глазах Кримма он ещё не видел. И столько злости. И столько… не знаю ещё чего.

— Успокойся, брат… Обещаю, — мягко сказал он, наклонился к ребёнку и вдохнул его запах. — Он пахнет молоком, представляешь? Так необычно это всё.

Кримм шумно выдохнул и протянул руки:

— Ладно. Давай, пусть спит. Думаю, что скоро сработают инстинкты и он сам проснётся.

— Зачем?

— Есть захочет, — улыбнулся Кримм.

*******