Анайя. Не потерять себя (СИ)

В мыслях возникло видение, как я стою у могилы Анайи и несу ей цветы. Да кто в здравом уме пожелает подобного дорогому сердцу человеку?! Как мне продолжать жить после подобного?! С другой стороны, я сам заварил эту кашу еще в день катастрофы на пограничье, поэтому теперь приходится пожинать плоды.

Мы с Анайей не виделись весь день, разве что встречались за завтраком, обедом и ужином, но и там я предпочитал вести себя скромно. Наша связь подсказывала мне, что любимая в недоумении и волнуется, но я ничего не мог с собой поделать.

Уже после ужина, когда сумерки темной пеленой накрыли собой город, ко мне в кабинет зашел Дэмиен.

— Докладываю: покои для вас и вашей избранницы подготовлены к священной ночи, — вампир улыбнулся и учтиво поклонился. — Угощения, напитки и все остальные удобства, как всегда, в лучших традициях!

— Спасибо, — ответил я, опустившись на спинку кресла и шумно отхлебнув из бокала. — Если, конечно, все это понадобится...

Друг с подозрением покосился, но промолчал. Похоже, он заприметил мое состояние.

— Господин, могу я задать вам один вопрос?

— Конечно, можешь, — ответил я, протянув угощение сидящему рядом на жерди питомцу.

— Вам нездоровится? Последние пару дней вы ведете себя непривычно скромно и почти не общаетесь с избранницей. Возможно, это не наше дело, но мы с Маргарет, как ваши самые доверенные помощники, очень переживаем о вашем самочувствии.

— Со мной все в порядке, — с холодом ответил я, убрав пустую ладонь и придвинувшись к столешнице. — Если, конечно, не считать внешние изменения и жуткий голод.

— Тогда что же случилось? — вампир растерянно пожал плечами.

Не то чтобы мне хотелось об этом говорить, но, зная Дэмиена, могу уверенно сказать, что он все равно не успокоится, пока не узнает всю правду...

— Думаю, для тебя уже не секрет, что Анайю вновь признали гражданкой Эльтании, — я указал пальцем на украшенное меткой запястье, спрятанное под рукавом белой рубашки. — Через нашу связь я чувствую, как она счастлива в момент разговора с родными и как радуется ее душа восстановлению былых связей. В тот роковой день я вмешался в ее жизнь, нечаянно начав ее обращение, но нужен ли ей этот мир теперь?

Задумчиво промычав что-то невнятное, друг наклонил откупоренную бутылку к моему бокалу. Молча я наблюдал, как алая шипящая жидкость разливалась по емкости и наполняла его, пока не добралась почти до краев.

— Скорее всего, это не мое дело, но вы ведь завершили обращение госпожи Анайи. Разве есть иной выход? Неутоленный голод ведь обернется для нее погибелью.

— Есть. Граф Владэус подсказал, — ответил я, отхлебнув содержимого и закусив фиолетовой сладкой ягодой. — Он создал зелье, которое способно лишить Анайю вампирских сил и вновь сделать ее человеком, разрушив при этом нашу связь. Только вот сколько она проживет после этого — большой вопрос. Я не хочу ее отпускать, разумеется, ведь для меня уже не будет никого важнее нее, но при этом не хочу, чтобы она страдала в вечности. Как же быть?

— Мне кажется, лучшим ответом на ваш вопрос будет личный разговор, — Дэмиен со свойственным дворецкому усердием наводил вокруг порядок и высказывал предположения. — Спросите, чего ей на самом деле хочется, расскажите о зелье. Только так вы сможете узнать ее истинные желания, и никакая связь вам не расскажет о сущности половинки лучше, чем она сама.

Напряженно выдохнув, я вынул из ящика стола судьбоносное зелье и несильно сжал его в руках.

— А что, если ответ мне не понравится?

— По крайней мере вам откроется вся правда. Это куда лучше, чем изводить себя. Но, разумеется, я вам не указ. Как правитель нашего города, только вы вправе решать, как поступать. Я могу лишь пожелать вам удачного вечера, господин. — закончив с делами, дворецкий учтиво поклонился и попятился к выходу. — Засим с вашего разрешения я откланяюсь.

— Хорошо. Спасибо, Дэмиен.

Несколько минут я, откинувшись на кресло и закрыв глаза, обдумывал слова друга и графа. В целом они правы — лишь личная беседа даст мне ответы на все вопросы. В конце концов, я люблю Анайю и приму любой ее выбор, даже если он будет слишком уж горьким.

В итоге решившись, я надел свой любимый черный парадный камзол длинного покроя, спрятал в карман зелье и последний раз посмотрелся в зеркало. Ладно, если не считать чуть изменившуюся прическу, внешний вид вполне отличный для измученного голодом и сомнениями вампира.

Предчувствие привело меня к музыкальному залу, где Анайя, похоже, решила сыграть что-нибудь для настроения. Чуть приоткрыв дверь, я наблюдал, как она, закрыв глаза, усердно нажимала тонкими пальчиками на клавиши, давая волю мелодии. Ее алое платье поблескивало в свете свечей, освещавших полумрачный зал, а от взгляда на ее нежную шею и плечи, не прикрытые платьем, клыки в очередной раз заныли, дав мне намек на неутоленный голод. Поборов неуместный сейчас инстинкт, я еще раз проверил бутылек для уверенности и с приветливой улыбкой вошел в зал. Часть меня говорила, что не нужно показывать ей зелье, но другая половина настаивала, что девушка обязана узнать правду, а там уж будь что будет...