Аналитическая психология. Тавистокские лекции

Кто в 1900 году мог подумать, что через тридцать лет будет возможно то, что происходит в Германии сейчас? Могли бы вы поверить тогда, что целая нация высокоинтеллигентных и воспитанных людей может быть охвачена умопомрачающей властью архетипа? Я видел, что это грядет, и понимал это грядущее, так как знаю силу коллективного бессознательного. На поверхности же все выглядит невероятным. Даже мои личные друзья находятся под чарующим влиянием архетипа, и когда я нахожусь в Германии, то сам в это верю; я все понимаю и знаю, что иначе и быть не может. Никто не в силах сопротивляться. Происходящее бьет ниже пояса, а не в голову; мозг при этом ничего не считает, поскольку здесь система симпатии, сочувствия. Это сила, которая очаровывает людей изнутри – актуализировавшееся коллективное бессознательное. Она – архетип, общий для всех тех, кто призван к жизни. И именно потому, что это архетип, он имеет исторические корни, и мы не можем понять те или иные события, не зная истории. То, что происходит сегодня, – это история Германии, подобно тому как фашизм – живая итальянская история. Не следует оставаться детьми относительно происходящего, с интеллектуальными и разумными идеями, говорящими: этого не может быть. Даже звучит по-детски: не может быть. Происходящее не имеет ничего общего с рациональными суждениями, оно – просто история. И когда перенос вашего пациента добирается до архетипа, вы попадаете в шахту, которая может взорваться. Взорваться просто потому, что вы ожидаете взрыв коллективно. (Воронья Слободка в «Двенадцати стульях» Ильфа и Петрова: «Дом не мог не сгореть. И однажды вечером он запылал, подожженный сразу с четырех концов». – Прим. перев.). Безличностные образы содержат громадную динамическую энергию. Бернард Шоу говорил в «Человеке и Сверхчеловеке»: «Это существо – человек, который в своих собственных эгоистических делах – труп до мозга костей, будет сражаться за идею как герой».

Конечно, нельзя назвать фашизм или гитлеризм идеями. Это архетипы, и потому можно сказать: дай людям архетип, и вся толпа будет действовать как один человек, без всякого сопротивления. С громадной динамической силой архетипических образов справиться нельзя. Поэтому единственное, что делается на третьей стадии терапии переноса, – отделение личного отношения к врачу-психотерапевту от безличностных факторов. Совершенно ясно, что когда вы честно и внимательно работаете с пациентом, вы ему нравитесь; если вы переделали порядочный кусок работы с пациентом, то он нравится вам вне зависимости, мужчина он или женщина. И было бы совершенно неестественно и даже странно не испытывать никакой человеческой реакции со стороны пациента на проделанную работу. Обычная человеческая реакция вам вполне нормальна и естественна, и она стоит того; и это ни в коей мере не перенос. Но подобное отношение к врачу возможно только в соответствующей сдержанной форме и до тех пор, пока она не испорчена безличностными оценками. Это означает, с другой стороны, необходимость полного признания важности архетипических образов, многие из которых носят религиозный характер. Допускаете ли вы, что ураган нацизма в Германии содержит религиозную оценку, или нет, не играет роли. Думаете ли вы, что Дуче – фигура религиозная, или нет, не суть важно, потому что он все-таки фигура религиозная. Подтверждение тому можно прочесть даже в газетах, вышедших на днях. В них процитирована стихотворная строчка о римском Цезаре: esse deus, deus ille, Menalka (Вот Бог, Бог Меналька)! Фашизм представляет латинскую форму религии, и его религиозный характер объясняет, почему в целом дело приняло такой пленительный и чудовищный оборот.

Следствием осознания важности безличностных оценок может стать оцерквление вашего пациента или его присоединение к религиозному вероучению, или что-нибудь подобное. Вот если он не может объединить свой опыт коллективного бессознательного в пределах той или иной религиозной формы, тогда его ждут трудности. В таком случае безличностные факторы не получают вместилище, пациент вновь оказывается во власти переноса, а архетипические образы губят человеческое отношение к врачу. Психотерапевт оказывается спасителем или – проклятие ему – не оказывается, хотя и должен был оказаться. Но врач всего лишь человек, он не может быть ни спасителем, ни любым другим архетипическим образом из тех, что активизируются в бессознательном пациента.

Вследствие огромной трудности и важности этой проблемы я разработал специальную методику восстановления спроектированных безличностных оценок. Методика весьма сложная и на прошлой лекции я кое о чем упоминал в связи с вышеприведенным сном. Когда бессознательное говорит, что под христианским храмом находится тайное помещение с золотым сосудом и золотым кинжалом, то оно не лжет. Бессознательное вообще не лжет, так как природно по сути своей. Природа же не лжет никогда. Есть золото, есть сокровище и величайшая цена за него.