Читаем Анализ фреймов. полностью

6. А что же «сам» (oneself), эта вполне осязаемая вещь из мяса и костей? Всего лишь набор функций, характерным образом наложенных друг на друга в обыденных, непревращенных (literal) действиях, но разделенных всевозможными способами в других сферах бытия. То же самое можно сказать об индивидах, с которыми мы взаимодействуем. И если эти функции (например, принципал, стратег, аниматор, фигура) отчетливо разделены в выходящих за пределы опыта сферах бытия, то почему бы аналитически не разделять их и в сфере повседневного? М. Мерло-Понти[993] попытался решить эту проблему следующим образом.

Далеко не всегда сознается, что другой никогда не предстает перед нами непосредственно, лицом к лицу. Даже когда в пылу спора я напрямую сталкиваюсь с моим противником, отнюдь не в этом перекошенном злобой лице, и даже не в этом резком голосе, достигающем моих ушей, заложена направленная мне интенция. Противник никогда полностью не локализован: его голос, его жестикуляция, его подергивания суть лишь эффекты, разновидность театрального воздействия, церемония. Их творец так хорошо замаскирован, что я сам бываю очень удивлен, когда мои собственные реакции достигают его. Этот изумительный репродуктор вдруг смущается, вздыхает, немножко дрожит, словом, проявляет некоторые признаки понимания. Кажется, прежде здесь был кто-то другой. Но где же? Явно не в том взвинченном голосе и не в лице, изборожденном морщинами, как и все старое и обветшавшее. Определенно, он не скрывается и за спиной этого манекена: я хорошо знаю, что там только «мрак, наполненный органами». Тело другого передо мною, но в той мере, в какой оно нас интересует, оно обладает единичным существованием, между Я мыслящим и Я телесным, или, скорее, подле меня, рядом со мною. Тело другого — что-то вроде копии меня самого, некий блуждающий двойник, который больше преследует меня, чем появляется в моем поле зрения. Тело другого — это неожиданный ответ, который я получаю отовсюду, словно бы каким-то чудом вещи начали выговаривать мои мысли или как будто бы они всегда думали и говорили для меня в силу того, что вещи суть вещи и не больше, а я — это Я. Поэтому другой в моих глазах всегда на границе того, что я вижу и слышу, он по эту сторону от меня, около или позади меня, но он находится вовсе не в том месте, которое мой взгляд лишает всего «внутреннего», делает уныло-плоским и опустошенным[994],

— применить бы ко всем этим описаниям Я (self) тот же анализ, который применяется этим Я к описаниям другого.


Ирвинг Гофман

Библиография[995]

Публикации И. Гофмана.

1. Communication Conduct in an Island Community. Ph. D. dissertation. University of Chicago, 1953.

2. Symbols of Class Status // British Journal of Sociology. 1951. vol. 11. p. 294–304.

3. The Cooling the Mark Out // Psychiatry: Journal of Interpersonal Relations. 1952. № 4. p. 451–463.

4. The Service Station Dealer: The Man and His Work / Prepared for the American Petroleum Institute. Mimeographed. Chicago: Social Research Incorporated, 1953. p. 37–39.

5. A Note on Interviewing // Human Organization. 1954. № 12. p. 32.

6. On Face-Work: An Analysis of Ritual Elements in Social Interaction // Psychiatry: Journal of Interpersonal Relations. 1955. vol. 18. № 3. p. 213–231.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше

Сталкиваясь с бесконечным потоком новостей о войнах, преступности и терроризме, нетрудно поверить, что мы живем в самый страшный период в истории человечества.Но Стивен Пинкер показывает в своей удивительной и захватывающей книге, что на самом деле все обстоит ровно наоборот: на протяжении тысячелетий насилие сокращается, и мы, по всей вероятности, живем в самое мирное время за всю историю существования нашего вида.В прошлом войны, рабство, детоубийство, жестокое обращение с детьми, убийства, погромы, калечащие наказания, кровопролитные столкновения и проявления геноцида были обычным делом. Но в нашей с вами действительности Пинкер показывает (в том числе с помощью сотни с лишним графиков и карт), что все эти виды насилия значительно сократились и повсеместно все больше осуждаются обществом. Как это произошло?В этой революционной работе Пинкер исследует глубины человеческой природы и, сочетая историю с психологией, рисует удивительную картину мира, который все чаще отказывается от насилия. Автор помогает понять наши запутанные мотивы — внутренних демонов, которые склоняют нас к насилию, и добрых ангелов, указывающих противоположный путь, — а также проследить, как изменение условий жизни помогло нашим добрым ангелам взять верх.Развенчивая фаталистические мифы о том, что насилие — неотъемлемое свойство человеческой цивилизации, а время, в которое мы живем, проклято, эта смелая и задевающая за живое книга несомненно вызовет горячие споры и в кабинетах политиков и ученых, и в домах обычных читателей, поскольку она ставит под сомнение и изменяет наши взгляды на общество.

Стивен Пинкер

Обществознание, социология / Зарубежная публицистика / Документальное
Как мыслят леса
Как мыслят леса

В своей книге «Как мыслят леса: к антропологии по ту сторону человека» Эдуардо Кон (род. 1968), профессор-ассистент Университета Макгилл, лауреат премии Грегори Бэйтсона (2014), опирается на многолетний опыт этнографической работы среди народа руна, коренных жителей эквадорской части тропического леса Амазонии. Однако цель книги значительно шире этого этнографического контекста: она заключается в попытке показать, что аналитический взгляд современной социально-культурной антропологии во многом остается взглядом антропоцентричным и что такой подход необходимо подвергнуть критике. Книга призывает дисциплину расширить свой интеллектуальный горизонт за пределы того, что Кон называет ограниченными концепциями человеческой культуры и языка, и перейти к созданию «антропологии по ту сторону человека».

Эдуардо Кон

Обществознание, социология
Управление мировоззрением. Подлинные и мнимые ценности русского народа
Управление мировоззрением. Подлинные и мнимые ценности русского народа

В своей новой книге автор, последовательно анализируя идеологию либерализма, приходит к выводу, что любые попытки построения в России современного, благополучного, процветающего общества на основе неолиберальных ценностей заведомо обречены на провал. Только категорический отказ от чуждой идеологии и возврат к основополагающим традиционным ценностям помогут русским людям вновь обрести потерянную ими в конце XX века веру в себя и выйти победителями из затянувшегося социально-экономического, идеологического, но, прежде всего, духовного кризиса.Книга предназначена для тех, кто не равнодушен к судьбе своего народа, кто хочет больше узнать об истории своего отечества и глубже понять те процессы, которые происходят в стране сегодня.

Виктор Белов

Обществознание, социология