Анализ крови

– Этим уже занимаются. Как только Алекс позвонил мне, я связался с полицией Ла-Висты – на самом деле это театр одного актера в лице шерифа по фамилии Хоутен. Сам он еще не видел Своупов, но обещал присматривать. Также он хорошо описал внешне всю семью, и я выложил описание в ориентировку. Предупреждены дорожная полиция, а также управления полиции Лос-Анджелеса, Сан-Диего и всех сколько-нибудь крупных городов между ними. Но у нас нет марки машины, которую нужно искать, нет номерных знаков. Вы ничего не можете предложить в дополнение к сказанному?

Эта искренняя просьба поделиться свежими идеями, начисто лишенная сарказма, застала Беверли врасплох.

– Я… нет, – призналась она. – Мне ничего в голову не приходит. Я просто надеюсь, что вы его найдете.

– Я тоже на это надеюсь – я могу называть вас просто Беверли?

– О, конечно.

– У меня нет никаких блестящих идей на этот счет, Беверли, но я обещаю хорошенько подумать. Ну а если вам что-нибудь придет в голову, свяжитесь со мной. – Майло протянул свою визитную карточку. – Все что угодно, хорошо? А теперь я попрошу кого-нибудь из своих людей подбросить вас домой.

– Алекс мог бы…

Майло сверкнул широкой улыбкой:

– Мне нужно обстоятельно поговорить с Алексом, так что я попрошу кого-нибудь отвезти вас домой.

Подойдя к шестерым полицейским, он выбрал из них самого привлекательного, подтянутого красавца шести футов роста с волнистыми черными волосами и сверкающими зубами, и подвел его к нам.

– Мисс Лукас, это полицейский Фьерро.

– Куда вас, мэм? – спросил тот, прикладывая руку к фуражке.

Беверли назвала адрес в Уэствуде, и полицейский повел ее к патрульной машине.

Когда она уже собиралась садиться в машину, Майло, порывшись в нагрудном кармане, окликнул:

– Эй, Брайан, подожди!

Фьерро остановился, и Майло поспешил к машине. Я последовал за ним.

– Беверли, вам это что-нибудь говорит? – спросил Майло, протягивая ей спичечный коробок.

Она его осмотрела.

– Курьерская служба «Адам и Ева»? Да. Кто-то из медсестер говорил, что Нона Своуп устроилась в службу доставки. Помню, это показалось мне странным – зачем ей устраиваться на работу, если они в городе лишь временно? – Беверли присмотрелась к коробку внимательнее. – Что это такое, служба девушек по вызову, да?

– Вроде того.

– Я знала, что с этой Ноной нужно держать ухо востро, – сердито произнесла Беверли, возвращая коробок. – Это все?

– Угу.

– В таком случае я бы хотела вернуться домой.

Майло подал знак, Фьерро сел за руль и завел двигатель.

– Настороженная дамочка, – заметил Майло.

– Прежде она была милым, очаровательным созданием, – сказал я. – Работа в онкологической клинике меняет людей до неузнаваемости.

Майло нахмурился.

– В номере полный разгром, – сказал я. – Выглядит очень плохо, да?

– Хочешь услышать мои рассуждения? И да, и нет. Там прошелся человек, который был в ярости. Но что, если это был кто-либо из родителей, взбешенный болезнью ребенка, испуганный, сбитый с толку, забравший мальчика из клиники? Ты работал с теми, кто находился в подобной ситуации. Никогда не приходилось видеть, чтобы кто-нибудь вот так психанул?

Я отмотал назад несколько лет.

– Гнев есть всегда, – сказал я. – По большей части его стараются выговорить словами. Но иногда он выливается в нечто физическое. У меня на глазах один отец здорово врезал ординатору. А угроз с лихвой. Один тип, потерявший ногу во время несчастного случая на охоте за три недели до того, как у его дочери обнаружили злокачественную опухоль в почках, на следующий день после ее смерти заявился в клинику с парой пистолетов. Обычно взрываются те, кто всё отрицал и сдерживался.

Что полностью соответствовало описанию Гарланда Своупа, данному Беверли. О чем я и сказал Майло.

– Возможно, так оно и произошло, – задумчиво произнес тот.

– Но ты так не думаешь.

Пожатие массивными плечами:

– В настоящий момент я ничего не думаю. Потому что этот город сумасшедший, дружище. С каждым годом убийств все больше, и людей отправляют на тот свет по самым нелепым причинам. На прошлой неделе какой-то старый хрыч вонзил кухонный нож в грудь соседу, поскольку был уверен, что тот губит его томатные кусты смертоносными лучами, выпущенными из пупка. Душевнобольные придурки заходят в дешевые забегаловки и косят подростков, едящих гамбургеры, во имя всего святого! Когда я только начинал работать в убойном отделе, все казалось относительно логичным, даже простым, если честно. Наш улов давали любовь и ревность, деньги, кровная вражда – основные человеческие пороки. Но только не сейчас, compadre[18]. В швейцарском сыре слишком много дырок? Нужно замочить официанта. Сплошной дурдом!

– И это похоже на дело рук сумасшедшего?

– Черт возьми, Алекс, как знать? Мы имеем дело не с точной наукой. Скорее всего выяснится, что это что-нибудь из того, о чем я уже говорил. Один из родителей – вероятно, отец, – хорошенько взглянул на дерьмовые карты, которые ему сдали, и перевернул номер вверх дном. Машину они оставили тут, так что, наверное, она здесь временно.