Далее, пишет Шнирельман: «…
Третий и шестой аргументы – всё из той же серии, что и первый со вторым: меняются формы жизни, но сохраняется принцип общности, сакрализация суетных, светских форм жизни, до высокого священного смысла. Это составляет сущность язычества, родо-племенного, этнического, народного и национального – в зависимости от эпохи и ведущего образа жизни – веры народной, простой, натуральной, не оторванной от корней, равно как цветов и листьев.
Четвертое замечание весьма рационально, но логически выбивается из остального ряда: оно, напротив, как бы доказывает, что язычники действительно дикие люди, для которых неприкосновенность захоронения выше интересов науки. Надо только уточнить, что такой экстремальный подход свойствен лишь части язычников. И в задачу этой статьи никоим образом не входит выяснять, насколько он верен. Мы просто можем провести аналогию между наличием более ортодоксальных и более либеральных на этот счет язычников, с аналогичным спором обновленцев и ортодоксов в любой другой вере.
И наконец, пятое замечание крайне существенно, и опять свидетельствует по крайней мере о недостаточно вдумчивой работе В. А. Шнирельмана с материалом.
Исследователь утверждает, что язычники создают некоторые «унифицированные» системы. Однако смысл личных, даже волховских работ о Традиции, совершенно иной. Даже сами авторы не воспринимают их догматически, ищут и находят развитие своих взглядов.
Это отношение подтверждается уставом языческой религиозной группы – Содружества Природной Веры «Славия»{25}
: