Анализ современного мифотворчества

Верно замечено, пожалуй, лишь то, что язычество — неподходящая платформа для феминизма, в привычном западном смысле этого слова. Женщина-язычница, как правило, точно знает, что она не мужчина, и не может быть на него в точности похожа, и ни в коем случае не стремится точно копировать мужские задачи. Роль женщины в ритуале в большей степени определяется внутренней силой и влиянием, чем видимыми телодвижениями и тем более громкими заявлениями. Женщины в ритуалах чаще всего чуждаются торжественных декламаций, но их внутренний монолог определяет скрытые пружины происходящего.

Есть ряд ритуалов, которые проводится именно женщинами. Автор выделил культ богини Макоши, потому что в нем присутствуют отчасти вызывающие феминистические детали. И видимо, не побывал хотя бы на Царицынском капище в Москве и не имел возможности наблюдать, что у столпа богини Лады почти всегда лежат какие-нибудь пожертвования, а сам столп украшается венками, цветами, рукоделием.

Если женщина принимает участие в обсуждениях, ведет активную деятельность, или овладевает мужскими навыками (воинское искусство, ремесло), к этому также относятся с уважением, и ей никто ничего не запрещает. Нет правил, чем должна отличаться женщина от мужчины, а есть само собой разумеющееся, интуитивно хорошо воспринимаемое различие.

Погружение в природные культы, обряды под открытым небом естественно сочетаются с почитанием естественных семейных отношений и деторождения.

Тем не менее, мы можем говорить о некотором количественном дисбалансе между женщинами и мужчинами в язычестве в целом. Из данных психологии мы знаем, что женщины более конформны по сравнению с мужчинами; их приходу в язычество чаще мешают отношения с родственниками и негативно сформированное общественное мнение. Ситуация усугубляется там, где сообщество декларирует жесткую патриархальность и крикливую агрессивность. Обстановка тепла и доверия быстро возвращает равновесие.

"… неоязычники, прежде всего, и оценивают женщину как воплощение плодоносной силы природы" — пишет Шнирельман, имея в виду "контекст деторождения". В реальности женское мышление и творчество, воздействие женщин на общественное мнение и настроение мужчин — один из важных факторов, способствующих развитию современного язычества к социально адаптивным формам.

Таким образом, роль женщины в языческом сообществе растет не "как будто", а вполне закономерно и осмысленно, и, безусловно, разнообразнее и перспективнее, чем в однозначно и догматически патриархальных религиях.

Социальный и идейный смысл современного язычества

Основная новация, которую привнес автор в эту работу по сравнению с "Неоязычеством на просторах Евразии — появление теплых интонаций, желания как бы по-человечески понять и дружественно разобраться. Ну, как мы уже посетовали, не настолько дружественно, чтобы слишком близко подойти, но местами почти тепло.

Напомнив с самого начала читателю, что, конечно же, язычники эти безграмотные невежды и опасные для общества шовинисты, автор предлагает затем взглянуть на них с хорошей человеческой точки зрения:

"Но возможен и третий подход, связанный с изучением самих основ неоязыческого мировоззрения, включающих отношение к таким вечным вопросам бытия, как жизнь и смерть, человек и природа, личность и общество, гендерные отношения, символика и пр. Именно об этом и пойдет речь в данной работе."

Ранее мы уже показали, на каком уровне был проведен анализ философии язычества и гендерных отношений. Посмотрим, как преломилась в статье социальная тема.

Среди наблюдений В.А. Шнирельмана есть, конечно же, немало верных. Он отмечает и наличие среди язычников людей, приверженных к советским ценностям, и популярность язычества среди части сотрудников силовых структур.

А вот один из завершающих выводов: