Аналогичный мир

Фредди, всё ещё улыбаясь, быстро шёл по Мейн-стрит. Нет, какой день! Сколько живу, такого не было. Ну, устраивали скачки. Но чтоб вот так, отделив кровных, и чтоб настоящая ковбойская трасса… Ну, друг перед другом выставлялись, кто чего может. На коне там, с кольтом… Нет, как же здорово всё сделали! И розетки эти, и призы… Самого чуть слеза не прошибла, когда призы вручали. Эркин — молодец, конечно, из кожи вылез, но сделал. Говорят, он вчера чуть ли не сам с этого обрыва прыгал, всё место искал. Всё из Резеды выжал. Стервозная кобыла, а смотри, как прошла, без сбоев. И управляемость показала, и прыгучесть, и резвость. Как на заказ. Когда после всего, они с Джонни, наконец, пробились друг к другу, первое, что сказал Джонни, это о Резеде. Они и собирались её продавать. Как рабочая лошадь ни к чертям не годится. Только что смотрится неплохо. Но после такой скачки… Джонни за неё сможет как следует взять. Вот только не знал, как с парнями это уладить. Особенно с Эркином. Лошадь — не бычок, с ней работаешь. Вот Дьявол, месяц с ним воевал, сам сказал, что продавать, на хрена конь, с которым неделю воюешь, чтоб три дня нормально работать. А продавал — сердце ныло. Дьявол, стервец, когда повели, оглянулся ещё, так ведь чуть вдогонку не кинулся. Отдам деньги — верни коня. Эркин из-за бычков — отбивных ходячих — психовал, а с Резедой три месяца работал, сделал ведь кобылёшку. Сам, правда, не заметил, как сделал. И ничего, понял всё парень, спокойно отнёсся. Ей и впрямь как скаковой лучше будет. Ну, вот и "Прима". Надо делать лицо и начинать работу. Если там сидит этот, что приценивался, то розетки сразу Джонни отдать. При всех. А уж Джонни их в дело пустить сумеет.

Сохраняя равнодушное выражение, Фредди небрежно толкнул дверь гостиницы, скользнул взглядом по кивнувшему ему портье за стойкой и поднялся в игровой номер.

Как и вчера, он не глядя прошёл мимо стрёмника Дикси, и поравнявшись с Джонатаном, с еле заметным кивком положил перед ним обе розетки и сел в кресло за его правым плечом. Джонатан кивнул, продолжая тасовать колоду.

— Это ваши, Бредли?

— Лошади? — улыбнулся Джонатан. — Да, обе мои.

— Так как насчёт моего предложения? Я бы приобрёл комплект.

— О каком комплекте вы говорите? — Джонатан изобразил непонимание. — Обеих лошадей?

Джонатана сразу поддержали остальные лендлорды.

— Действительно, вы же занимаетесь только скачками. Зачем вам рабочая лошадь?

— Да, этот второй, Принц, так, Бредли? Принц — обычный ковбойский конь для пастьбы.

— Под комплектом я понимаю лошадь с наездником, — высокомерный тон любителя скачек заставил многих нахмуриться и покоситься на сидевшего тут же Старцева.

— Срок его контракта истекает, — спокойно сказал Джонатан. — Поговорите с ним… о новом контракте.

— Много чести. Раньше эта проблема решалась намного проще.

— Да, — вздохнул пожилой лендлорд. — Когда их сегодня построили после скачек… я вспомнил старое время. Тогда на торгах они так и шли. В комплекте.

Старцев насмешливо улыбнулся, и кто-то в тон говорившему закончил:

— Прошлые времена остаются в прошлом.

— Да, — энергично кивнул черноволосый лендлорд-южанин. — Жалеть о прошлом — это не жить в настоящем.

— Резонно, — кивнул Джонатан, сдавая карты.

Наступило недолгое, но сосредоточенное молчание. Карты у всех были сложными, и игроки какое-то время обменивались только самыми необходимыми словами.

— А я бы приобрёл у вас эту кобылу, Бредли, — южанин собрал карты стопкой, глядя на Джонатана. — Перспективная лошадь.

— Моё предложение было первым.

— Вы говорили о комплекте, а я о лошади.

— Разумеется, это дешевле.

— У меня свои наездники, а что касается дешевизны… Сколько вы за неё хотите, Бредли?

— Или она у вас тоже… на контракте?

— У вас странный юмор.

— Ну-ну, джентльмены, — Джонатан источал благодушие. — В принципе я думал её продавать, но после скачек…

— Вот именно, Бредли. После скачек. Кто у вас будет с ней работать? — южанин заметно распалялся с каждым доводом. — Ваш наездник, индеец со шрамом, так? Его неопытность видна сразу. Удачная скачка, не спорю. Но она показала потенциал не только лошади, но и всадника. Это именно удача. Работать надо с обоими. Кто это будет делать? Вам надо налаживать имение. А ей нужна трасса, рацион и тренинг. Ежедневный, по особому графику. Вам это невыгодно, вернее, нерационально. А оставить их вдвоём без постоянного контроля — это загубить лошадь.

— Здесь я поспорю, — пожилой лендлорд задиристо вздёрнул голову. — Я работал с индейцами. К лошадям они относятся очень бережно. И вообще к скотине.

— Под загубить я не имею в виду, что он будет её избивать или морить голодом, или попросту загонит. Он не подготовит её к скачкам. Просто потому, что не знает, как это делается. С ним самим работать и работать. И я бы не сказал, что пара удачная. Он тяжёл для неё и вообще для наездника.

— Но ловок.

— Согласен. Ловок, смел, готов рисковать, чувствует, в общем, лошадь, даже, я бы сказал, умён. Но слишком тяжёл. Именно поэтому я и говорю о лошади. Что вы скажете о такой сумме, Бредли?