Аналогия абсурда (СИ)

- Верно, – поддержал Кагами. – Мы – очевидцы. Нужно сделать это, пока не объявился Узумаки Наруто со своей точкой зрения. Дети порой обладают феноменальной памятью, хранят такие детали, на которые не каждый обратит внимание.

- Брось, что может запомнить трёхлетний ребёнок? – Инаби скептично махнул головой.

- Ощущения, – сделал ударение Кагами. – Обида – тоже ощущение. Она могла глубоко засесть в его сознании. Страх, смерть, улыбки посторонних людей в день трагедии – всё что угодно могло связаться воедино и стать негативом.

- Никто не знает, где он находится в данный момент, – Фугаку поднялся. – Я должен идти, чтобы не упустить Итачи.

- Иди, – подтолкнул Инаби. – Я приложу больше усилий, чтобы найти Узумаки Наруто.

- Медлить становится слишком опасно, – согласился Кагами, тоже поднимаясь. – Фугаку, когда ты отпустишь Итачи, позвони мне, я займу Шисуи.

Уже возле двери Фугаку остановился, обернулся на миг и невыразительно упрекнул:

- Инаби, ты слишком много куришь.

Машина остановилась возле узкого проезда. В него разве что велосипед завернёт или мотоцикл. Итачи долго смотрел перед собой. Не вполне понимал, зачем отец привёз его сюда, но чувствовал, как это важно. Для них обоих. Возможно, не только для них. И хотелось поскорее встретиться с Шисуи, узнать, чем он обеспокоен. Наверно, стоит пригласить его вечером домой на чай. Или не рисковать? Время зря потеряют и в неловкое положение Наруто поставят. Откровений всё равно не получится, если, конечно, Шисуи каким-то непостижимым образом не узнал правду о жене Итачи.

Впереди маячили два высоких столба, обозначающих границы дороги, по которой никто не ездит. Два проводника в другой мир, которого не видел ни один живой человек. Территория смерти. В буквальном смысле.

- Пап? – Итачи наконец повернулся к отцу. – Кладбище?

- Ты же говорил с Шисуи об Узумаки Кушине, – не спросил Фугаку. Тоже не торопился покидать салона, ждал, что предпримет спутник.

- Ты знаешь, – тоже без вопросительной интонации.

- Шисуи сказал, что случайно наткнулся на упоминание пятнадцатилетней давности. Скажи теперь ты, Итачи. Это правда?

- Какая правда тебе нужна? – увильнул Итачи, зная, что долго лавировать не получится. Не тот человек Фугаку, чтобы вестись на чужую игру.

- Кто из вас двоих первым заинтересовался?

Как и предполагалось: ни шага в сторону.

- Пап, мы с Шисуи не то чтобы очень уж обеспокоены. Просто иногда, понимаешь, взгляд за что-то зацепляется. Ты не рассказывал, что в истории корпорации зафиксирована настолько масштабная трагедия.

- Это был ты, – тут же подытожил Фугаку. Услышал между слов.

- Да, – подтвердил Итачи. Не слишком большое значение, кто сделал это первым. Важнее расставить все крупицы информации по полочкам.

- Что завело тебя в такие дебри?

- Я уже не помню, – для убедительности Итачи снова обратил всё внимание на дорогу смерти. Вдали по её центру вышагивала одинокая фигура с понуро опущенным букетиком цветов в руке. Здесь похоронены не просто люди, но все воспоминания, тесно с ними связанные.

- Это важно, – подтолкнул Фугаку.

- Это была… случайность, – словами Шисуи, в которые отец ни капли не поверил.

- Что ты искал? – новая попытка родителя. – Спроси у меня, если хочешь услышать развёрнутый ответ.

Фугаку покинул авто, без оглядки двинулся по дороге в другой мир. Как та скорбящая фигура впереди. Прямая спина Фугаку подчёркивала сутулость далёкого незнакомца – тем резче выглядел контраст, тем жутче становилось, тем больше терялась связь с реальностью.

Итачи выбрался вслед за отцом, догнал, пошёл рядом на некотором отдалении. Оба молча измеряли дорожку шагами, оба размышляли о своём, настолько личном, что казалось преступлением высказаться вслух. Сбоку потянулись однотипные могилы, различающиеся лишь памятниками и надписями на них. Итачи не смотрел на них. Старался глядеть под ноги, ибо его угнетала атмосфера, созданная не столько местом, сколько скорбным антуражем Фугаку. Он умел произвести любое впечатление. Если бы захотел, мог бы внушить и страх. Только раз Фугаку обернулся к сыну. Вряд ли хотел убедиться, что тот следует за ним. Он рассчитал всё до мельчайших подробностей. Он уверенно играл роль проводника, указывающего душам путь в мир мёртвых. Итачи углублялся за ним, начинал видеть мрак там, где никогда прежде его не замечал. И не сразу сообразил, когда отец остановился. С толикой несмелого интереса, всё ещё под впечатлением от молчаливого триумфа Фугаку, Итачи прочёл надписи на двух рядом стоящих памятниках: «Узумаки Кушина» и «Намекадзе Минато».

В ту же секунду Итачи проснулся. Не поверил, хотя должен был догадаться, куда они идут. Это прослеживалось с самого начала их разговора в машине. Как незаметно усыпил бдительность спутника Фугаку. Привёл Итачи прямо в прошлое с его трагической атмосферой.