Аналогия с убийством

Ханс Рейн понимал опасения матери. Мать увезла его из Норвегии в Швецию десятилетним мальчиком. Это произошло после вынесения приговора отцу Рейна. Отец по обвинению в убийстве получил пятнадцатилетний тюремный срок. Оставленные им средства позволили жене и сыну обосноваться в соседней стране, где было больше возможностей начать новую жизнь и избежать клейма родных убийцы. Ханс рос проблемным подростком. За кражу и нанесение побоев он провел несколько месяцев в закрытом интернате, а затем длительное время находился под пристальным наблюдением органов опеки. Мать смерилась с мыслью о том, что сын пойдет по стопам отца, да и сам Ханс не рассчитывал на большее, пока однажды не получил письмо из бергенской тюрьмы. «Единственное, о чем я жалею в жизни, это упущенная возможность учиться, – писал отец. – Только из-за своей тупости я потеряю лучшие пятнадцать лет жизни. Обещай, сынок, что не повторишь моих ошибок». Рейн обещал и выполнил обещание: поступил в университет и окончил его с дипломом юриста. Теперь он возвращался на родину в ожидании встречи с родителем, срок заключения которого истекал через несколько месяцев.

– Все будет хорошо, – бодро заверил он мать.

Автомобиль миновал торговый центр и выехал в район малоэтажных домов Трогзунда. Улицы уже опустели и выглядели вымершими, а за редкими освещенными окнами, казалось, еле теплилась жизнь.

– И что ты собираешься делать в этом, как его, бульоне? – В голосе женщины прозвучал сарказм.

– Название кинокомпании «Буль-он, – поправил Ханс. – Кстати зарплата и перспективы там лучше, чем в Кларне. – Пару месяцев назад как нельзя кстати Рейн получил заманчивое предложение от норвежской кинокомпании со странным названием «Буль-он». В письме директор и продюсер компании Ян Карлссон предлагал Рейну должность специалиста по внешним связям. Через пару дней Ханс уже был в Ставангере, городе, где находился офис «Буль-она». Первая встреча с Карлссоном прошла удачно, и, вернувшись в Стокгольм, Рейн, не дожидаясь сокращения, уволился из банка. – Все, мама. Я приехал. – Ханс отключил связь и остановился у двухэтажного дома, половину которого арендовал. Автоматические ворота гаража поднялись, и Рейн загнал свой темно-синий Вольво внутрь.

В доме было темно и прохладно. Ханс зажег свет, включил обогреватель и достал из пустого холодильника последнюю бутылку пива. Холодное стекло моментально покрылось испариной. Откупорив бутылку, он с наслаждением сделал большой глоток терпкого напитка. Дела завершены, вещи и документы собраны, можно расслабиться. Ханс устроился с пакетом чипсов и пивом на диване перед телевизором, пощелкал пультом, переключая каналы. NRK2 показывала передачу о женской сборной Норвегии по гандболу. Рейн любил женский гандбол, особенно выступления норвежской сборной. Неважно, что на прошлом чемпионате мира норвежки получили только серебро, а на чемпионате Европы вообще не вышли в финал, ведь когда-нибудь противникам надо дать фору.

В дверь тихо постучали. Ханс удивился. Он никого не ждал, да и время для гостей уже позднее. Рейн досмотрел, как Стине Офтедал3, совершая пас, грациозно сшибает с ног щуплую чешку, и вышел на крыльцо. Вокруг было тихо и безлюдно.

– Гаденыши, – подумал Ханс о соседских детях, глубоко вдохнул бодрящий воздух и вернулся в комнату. Но не прошло и пяти минут, как стук повторился. Рейн подождал, пока детвора уймется, но в дверь снова постучали. Ханс решительно направился к выходу. Перед домом по-прежнему никого не было. Рейн поежился на холодном ветру, огляделся, обежал вокруг здания, вернулся в дом и запер за собой дверь. Гандбол закончился, Рейн с досадой выключил телевизор. В наступившей тишине он уловил скрип досок. Ханс прислушался, и ничего не услышал.

– Ветер, – решил он. Старый дом в ветреную погоду издавал звуки, происхождение которых было трудно определить. Рейн закончил скромный ужин, поднялся на второй этаж и открыл дверь в спальню. Плотная занавеска на маленьком окне не пропускала с улицы ночной свет. Пошарив по стене, Ханс щелкнул выключателем. Свет не загорелся. Потолочный светильник не работал. Рейн сделал шаг вглубь комнаты и выругался, споткнувшись о сумку с вещами, приготовленную к отъезду. Он не почувствовал движения за спиной и не заметил, как на пол в свете дверного проема легла тень.

За горизонтом светлой полоской только зарождался рассвет, темно-синий Вольво двигался на запад, туда, где черные верхушки деревьев растворялись в сизом небе, а за лесами лежала земля гор и фьордов.

3

Даша поморгала уставшими за день глазами и выключила компьютер. Она уже стояла в дверях кабинета, когда зазвонил телефон.

– Солнышко, – прозвучал из трубки приятный баритон Тимофея. – За тобой заехать или встретимся на месте?

– На месте? – переспросила Даша, напрягая память.

– Ты забыла? – В голосе собеседника прозвучало разочарование. – Мы сегодня идем на юбилей Мокко-банка.

– Тём, прости, – простонала Даша. – Замоталась, забыла и договорилась встретиться с Алиной. Может быть, ты сходишь без меня?